Он не должен был выжить. Невероятная история студента, который бросил всё, ушел в тайгу и нашел золото

К настоящей свободе я пришел к 24 годам. К той свободе, которая в социуме приглушается всевозможными законами и ограничениями. Все случилось просто: в 16 лет я смотрел панорамы Google Earth и вдруг понял, что хочу в горы. У меня не было никакого снаряжения, поэтому я взял старый садоводческий рюкзак, нашел какую-то пенку, спальник и в одиночестве отправился в горы на Южный Урал.

Я вернулся домой и продолжил учиться и работать геофизиком. Я стал ходить в короткие походы по Уралу и так к ним привык, что если вдруг засиживался дома слишком долго, то впадал в затяжную депрессию. Однажды после долгого перерыва я не мог заставить себя куда-то поехать, у меня стоял психологический барьер. Тогда я поехал в горы через силу, и постепенно все стало налаживаться. У меня кончились все нервные тики, я обрел равновесие.

На северо-востоке России я впервые оказался в 2014 году. Тогда я несколько дней жил в Магадане у незнакомых людей, которых нашел в том же Google Earth, и катался автостопом по «дороге костей» (трасса от Якутска до Магадана). Там я успел проникнуться атмосферой упадка — повсюду были ржавые жилые дома без окон, везде висели плакаты с советскими лозунгами, а горячую воду давали два раза в день по расписанию. Я должен был пройти маршрут за два месяца, но у меня не получилось: путь преградила река. На картах в этом месте была тросовая переправа, но на деле ее не оказалось.

Я решил вернуться на Колыму летом 2015-го, чтобы побывать на трех хребтах на северо-востоке: Черского, Омском и Верхоянском. Маршрут получился сумасшедшим для пешеходного, больше тысячи километров. Я не мог остановиться: чем севернее я удалялся, тем интереснее мне становилось. Поэтому часть маршрута (около 500 километров) я решил проплыть по рекам на лодке, с 70 килограммами груза сделать так было бы проще.

Фото: Алексей Дозморов для 66.RU

Я был впечатлен теми местами: мне хотелось двигаться все дальше и дальше за горизонт, к лесотундре и простору. Это кружит голову, ты не знаешь, что делать с этим чувством свободы. С тебя снимается все то, что ты надел на себя в городе, ты становишься ближе к самому себе. Все обостряется: и слух, и зрение, и обоняние. Обрывается информационный поток, становится пусто. Но потом ты начинаешь медитировать, относиться к повседневным проблемам намного проще и по-другому смотреть на вещи

Все шло по плану, но я опоздал: вода в реке Омулевке упала, и большую часть лодку приходилось тащить по камням. Во время переломных моментов думал, зачем ввязался в это, не имея опыта одиночных сплавов. Но я решил: я ведь хочу, зачем мне ставить себе какие-то рамки? Тем не менее горный поток воды был мощным и беспорядочным. Меня тащило, я буквально прилип к лодке. Время от времени меня выкидывало на мель, на огромные палки, едва не переворачивало. Вода хлестала меня, била по лицу.

До точки, где я должен был причалить, оставалось километра 3 — дальше шли страшные пороги, которые я должен был обойти по берегу. Но причалить у меня не получилось: скорость течения доходила до 10 километров в час, поток меня сносил. Тогда я понял, что все: я стал быстро приближаться к порогу, где река шириной в 50 метров сужалась в 10 раз, а после — водопад. Моим последним шансом был небольшой уступ, но он оказался слишком скользким: я прыгнул на него, но соскользнул и потерял лодку. Ее унесло вперед, а я полетел вслед за ней.

Меня стало кувыркать в ледяной воде, бить обо все подряд. Одежда тащила меня на дно. Я понимал, что главное — не вдыхать. Но потом река стала поворачивать на 90 градусов, и меня забило под скалу. Я оказался под водой. Там ко мне пришло осознание, что конец где-то близко. Сначала ты чувствуешь, что задыхаешься, затем случаются судороги. А потом ты просто перестаешь что-либо ощущать. В глазах постепенно темнеет, тебе даже больше не холодно. Ты просто видишь яркий свет сквозь воду изумрудного цвета, а потом спокойно закрываешь глаза.

Фото: Алексей Дозморов для 66.RU
Человеку нужно не слушать никого и жить так, как ему нравится. Тогда ты всегда будешь собой. Нельзя давать обстоятельствам изменить тебя и превратить в офисный планктон. Нужно уделять больше внимания не конечной точке, а тому, что тебя окружает. Это заложено в наш менталитет: мы постоянно стремимся куда-то дойти. А северо-восточные народы просто идут — и все

Я не помню, как я перестал бороться. Но мысль о том, что все заканчивается, меня почему-то не пугала — я был полностью спокоен. Позже я очнулся на отмели. Как это произошло — я до сих пор не понимаю. Меня не слушались ни руки, ни ноги. Любое движение причиняло моему телу боль. Зрение упало, все вокруг казалось мне очень расплывчатым.

Я увидел на берегу домики для охотников и дополз туда на четвереньках. В тайге много домиков для охотников, которые остались еще с советского времени, когда там пытались развивать туризм. Любой может свободно туда зайти и бесплатно остановиться — главное, оставить после себя спички и дрова. Многие оставляют какие-то минимальные запасы еды, которые иногда спасают жизнь другим охотникам и путешественникам. Внутри избушек обычно стол, нары и всякие запасы: крючки, рыболовные снасти. В тайге это подарок судьбы.

У меня было всего три комплекта вещей, но лодку унесло вместе со всеми припасами — я остался один на один с тайгой. Повезло, что со мной остались документы, мокрый телефон и сухие спички. Я смог разжечь костер и лег приходить в чувство. Я мылся в речке мхом как губкой (отличное обеззараживающее средство, которое чукчи используют вместо подгузников). Если хотелось принять ванну, я выгребал на берегу яму из камней, грел на костре воду в ведре и наполнял ее.

Фото: Алексей Дозморов для 66.RU

В городе сложно понять человека и правильно его оценить. Люди маскируются под среду обитания. Но достаточно съездить с человеком на природу хотя бы на 2–3 дня — туда, где нет цивилизации, в какое-нибудь межсезонье — он выпадет из зоны комфорта и скинет с себя все маски, как шелуху. Вот тогда получится увидеть его настоящего. Самые пафосные люди, как правило, при попадании под затяжной дождь начинают ныть и плакаться, показывают слабость и беспомощность

Первые три дня я не понимал, где грань между сном и реальностью. Мне казалось, что мой рюкзак вынесло на берег — я срывался с места, проверял, но ничего не находил. С собой у меня осталась ракетница (сигнальный пистолет) — чтобы хоть как-то прийти в себя, я кричал и стрелял в воздух. Я много спал, а в перерывах читал сборник рассказов Хемингуэя, который нашел в избушке. Но через дня три я понял, что если не выберусь отсюда сейчас, то этого не произойдет уже никогда. Поэтому я решил идти на юг.

Идти было тяжело. Я не ел уже много дней, питался прошлогодними ягодами, шишками и листьями деревьев. Было сложно понять, ночь сейчас или день, потому что на севере полярные широты, где солнце вообще не заходит. Я потерял ориентацию во времени и пространстве. Позже я чудом вспомнил, что уже был здесь раньше и в 2014 году оставлял в домике километрах в 50 отсюда немного сгущенки. За двое суток я кое-как дошел туда, а на месте нашел свою сгущенку. Бонусом оказались чьи-то сковородка, мука и соль, и я испек лепешки. Это было самой вкусной едой, которую я когда-либо ел.

Отлежавшись, я начал двигаться дальше. До города оставалось около 160 километров, до дороги — где-то 75. Я знал, что нужно любой ценой туда дойти, но силы меня покидали. Целые сутки я просто шел вперед в бессознательном состоянии и не думал ни о чем, это был марш-бросок на автопилоте. Когда я подошел к дороге, я услышал вдалеке техногенный звук железа и пошел на него. Спустя несколько часов я дошел до его источника и просто упал на дорогу. Позже я увидел вдалеке машину и сумел поднять руку, чтобы меня смогли заметить.

Меня подобрали сотрудники золотодобывающего предприятия. Меня поселили в домик, сводили в баню и стали откармливать кашами, мясом и супами. За 4 дня я пришел в себя и смог ходить с палочкой. Однажды мы с этими людьми разговорились — они узнали, что по профессии я геофизик, и предложили мне работу. Я позвонил домой и сообщил близким, что остаюсь. Так я стал старателем: мне нужно было ходить с лотком, похожим на деревянное корытце, и смотреть, сумели ли ковши экскаваторов докопаться до золота. Я нагребал в ведро кучу грунта, промывал его в лотке и смотрел, будет ли экономически выгодно его добывать. Если золото обнаруживалось в достаточных количествах, начиналась промышленная промывка.

Это было круто и больше походило на санаторий: с утра я приезжал на участок, осматривал его и проверял, давал задание горному мастеру — а сам шел по своим делам, собирать грибы или ловить рыбу. Но при этом за месяц зарабатывал около 100 тысяч рублей (сотрудники на позициях выше получали до 150). Я уехал оттуда только в октябре, проработав золотодобытчиком с июля. Теперь у меня есть возможность ездить туда на заработки с любым графиком. Я могу полгода работать, а полгода — спокойно путешествовать. Это идеальный для меня способ заработка и режим работы, потому что ждать отпуск каждые полгода больше не нужно. Полгода ты предоставлен сам себе — делай что хочешь.

Фото: Алексей Дозморов для 66.RU

Во всем плохом нужно уметь видеть что-то другое. Если это случается, значит, это какое-то неявное событие, которое в дальнейшем может круто изменить твою жизнь. Я чуть не погиб, но это случилось в нужный момент и полностью изменило все. Важно слушать себя и жить своей жизнью. Я стал замечать, что люди стремятся к карьере или чему-то еще в будущем подобно тому, как я стремился за горизонт и не видел того, что вокруг меня. Если у них спросить, что такое «сейчас», многие будут в замешательстве и не смогут ответить

Сейчас я счастлив, что все произошло именно так — это случай, который подстроила Вселенная. Я понял, что важно слушать себя. Если бы я не поехал туда (а меня отговаривали все), то сейчас не был бы свободен. Я бы получал среднюю зарплату и не имел бы таких возможностей. Но сегодня деньги определяют степень твоей свободы, это твои возможности. Конечно, сейчас можно быть бродягами-хипстерами, якобы отказываться от денег в пользу свободы. Но это жалкая пародия на настоящих бродяг, которая осуществляется в противовес системе. Часто они просто любят жить за счет других. Закинь их в настоящую тайгу — и они мигом перестанут быть хиппи и превратятся в обычных городских хомячков. Но каждый выбирает для себя свою свободу, у всех своя зона комфорта. Необязательно уходить в леса, важно просто сделать свой выбор.