«Здесь я чувствую себя героем фильма 50-х годов»: голландский урбанист — о том, что не так в ЦПКиО

Не так давно в Центральном парке культуры и отдыха имени В.В. Маяковского сменился директор. Когда главой ЦПКиО назначили бывшего депутата Госдумы Романа Шадрина, в урбанистическом сообществе Екатеринбурга зародилась надежда, что в парке грядут перемены. Специалисты предрекали серьезные изменения, которые в конечном итоге превратят ЦПКиО не то в московский парк Горького, не то в Диснейленд.

Однако когда Шадрин представил свой план развития вверенного ему парка, стало понятно: кардинальных изменений в ЦПКиО не будет. Будет только устойчивое развитие и преобразование того, что есть. Новость восприняли неоднозначно.

Понятно, что мнение Романа Шадрина нельзя принять как неоспоримое. Поэтому, пользуясь случаем, мы показали ЦПКиО известному голландскому урбанисту Эверту Верхагену, который приехал на Урал на Всероссийский урбанистический форум, и спросили, что бы он изменил в парке. К слову, Верхаген за свою карьеру реализовал десятки крупных проектов. На его счету создание концепции парков Westergasfabriek на месте заброшенной фабрики в Амстердаме, реабилитация железнодорожной территории Hofbogen BV в Роттердаме, реконструкция старинной скотобойни в Касабланке и т.д. Также у него в коллекции есть приз «Золотая пирамида» за успехи в управлении проектами и награда британского ландшафтного института LandscapeInstituteAward.

— Это центральный парк культуры и отдыха. По сути, главный парк Екатеринбурга. Рассчитан на максимально широкую аудиторию, так что здесь есть практически все.

Я объясняю голландскому урбанисту, куда я его привела. Он приехал в Екатеринбург только вчера и не успел толком посмотреть город.

Урбанист оглядывается по сторонам и, пройдя арку центрального входа, сразу направляется к схеме эвакуации. «Четыре входа, несколько зон — хорошо», — заключает Эверт Верхаген и направляется вперед по центральной аллее.

— Самое главное в парке — это чтобы люди были свободны в своих действиях: чтобы они могли устроить пикник, пожарить мясо, например. Парк — это отличное место, только если здесь рады любому человеку. Также важно, чтобы парк был чистым, достаточно зеленым и безопасным.

Загибая средний палец на слове «безопасным», Верхаген останавливается, чтобы пропустить автомобиль, рассекающий по парку. Отвечая на его удивленный взгляд, пытаюсь оправдаться: «Здесь так не всегда». Он понимающе кивает.

Проходя по литературной аллее, Верхаген узнает русских классиков: «О, Пушкин! А это Чехов». По его словам, в Европе скульптуры чаще посвящены известным военачальникам. То, что здесь много скульптур писателей и поэтов, настраивает на какой-то особый лад.

— Кстати, в 2018 г. на период чемпионата мира по футболу в ЦПКиО будет организована фан-зона.

— Правда? Здесь? Это прекрасно. Только когда английские и русские хулиганы придут сюда, в этот парк, они просто уничтожат вот эти скамейки — они плохо закреплены. Нужно основательно подготовиться к их приезду. Варианта два: либо установить новые, более крепкие, либо просто временно убрать их. Все равно во время чемпионата здесь не надо будет сидеть.

Чем больше мы удаляемся от центрального фонтана и уходим в глубь парка, тем чаще у Верхагена проскальзывает осуждающее «not good». Так он характеризует разваливающийся асфальт, по которому, как по кочкам, катаются велосипедисты, скамейки со сломанными рейками и отсутствие поребриков, отделяющих дорогу от газона.

— Будем считать, что так происходит единение с природой. Сразу чувствуешь, что гуляешь по настоящему русскому лесу.

Когда мы подходим к мосту через Исеть возле входа со стороны Щорса, Эверт берется за телефон и делает фотографии. «Кусок настоящей природы», — объясняет он. Это первое место в парке, которое ему действительно понравилось.

По пути обратно урбанист замечает кусты с протоптанными к ним дорожками и сразу догадывается, что это такое.