Табор уходит за металлом. Под Екатеринбургом встали лагерем кочевые цыгане

Местом своей стоянки табор традиционно избрал 20-й километр Серовского тракта. Отсюда близко к Екатеринбургу, Верхней Пышме и Среднеуральску. При этом цыганский лагерь расположен так, что его невозможно обнаружить с трассы. Если свернуть с Серовского тракта на проселочную дорогу, то сначала в глаза бросается стихийная свалка бытовой техники, строительного мусора и прочего хлама, среди которого копошатся взрослые и дети. Последние здесь играют. А их родители — занимаются тем, ради чего и приехали, — сбором металлолома.

— У нас там, на Ставрополье работы нет. Поэтому каждое лето мы приезжаем на Урал, на эту поляну. Нам здесь очень нравится. И воздух, и люди. А главное, здесь много металла. Нигде больше столько нет. Мы его собираем, сдаем, тем и живем, — объясняет цыган Алексей, занимающийся распиливанием длинной стальной трубы.

Сама стоянка табора расположена чуть глубже в лесу. Лагерь современных цыган — это полтора десятка сколоченных из обрезков досок кубов в человеческий рост, завернутых в рекламные баннеры и накрытых шифером.

— А кто такие цыгане?

— Не знаю (смеется). Выходцы с Индии, наверно. Но сейчас они современные стали — оседлые. У нас ведь тоже в Ставрополье свое жилье, дома. Осенью мы домой поедем.

— Все цыгане разные. Вы какие цыгане?

— Мы — кавказские цыгане. Валаахури — так, наверное, называемся. Мы христиане, православные. Детей крестим. Все праздники божественные празднуем. Тут у вас на Урале другие цыгане. Мы их не понимаем. Наш и их язык разные. Мы с ними по-русски говорим.

— Современные цыгане занимаются гаданием на картах, коней похищают?

— Зачем? У нас кони вон стоят (машет рукой на припаркованные автомобили — прим.ред.). Старые люди, пожилые — они да, у них закалка такая. На картах могут гадать, по руке. И правду говорят. А у нас — современных — такого уже нет. Сейчас в интернет залезь, там тебе на чем хочешь погадают. Интернет опередил цыган.

— А если я к вам приду, возьмете к себе в табор? Что для этого надо?

— Пожалуйста, живите ради Бога. Вы же такой же христианин, как и мы. Какая разница, какая нация? Главное — чтобы человек был с душой. А остальное все не важно. Хоть цыган, хоть русский, хоть еврей или татарин.

— А к чему мне нужно быть готовым?

— К работе! Чтобы металлолом собирать и продавать.

Возле каждого домика здесь действительно свалены кучи железяк. Цыгане перетаскивают что-то из кучи в кучи.

Сергей Кузнецов:

— Мы не только металлом занимаемся. Можем ремонт сделать: ворота поставить или забор починить. Вам ничего починить не надо? Еще рога скупаем и продаем. Тут нас все знают. Мы же пять лет подряд уже приезжаем. Нас ждут, звонят. И полиция нас знает. Со всех отпечатки пальцев уже собрали.

Вместо табуна пасущихся рысаков у современных цыган — десятки лошадиных сил под капотом старых Жигулей. Как в свое время лошадей, так теперь и старые машины они знают, как свои пять пальцев. Еще один источник дохода цыган — покупка машин не на ходу, их ремонт и последующая перепродажа.

А вместо традиционной гитары цыгане неожиданно достают аккордеон.

«Гитара сломалась», — объясняют они.

В завершение знакомства цыгане просят: «Вы про нас ничего не придумывайте. В прошлом году телевизионщики приезжали репортаж делать. Так нас выгнали после этого».

Ставропольский табор планирует прожить под Екатеринбургом до сентября, чтобы потом перекочевать к себе на малую родину.

Фото; видео: Дмитрий Антоненков; 66.RU