Иеромонах Фотий, победитель шоу «Голос»: «После падения рубля у людей появилось много вопросов к Богу»

За победу регента монастырского хора в четвертом сезоне «Голоса» проголосовало 76% зрителей. В финале иеромонах Фотий исполнил песню из репертуара своего наставника — Григория Лепса. Романс «Спокойной ночи, господа» позволил ему уверенно обойти главного соперника — Михаила Озерова. В качестве вознаграждения он получил автомобиль Lada XRAY, а также контракт на запись альбома в студии Universal Music Russia.

Незадолго до выступления в Екатеринбурге, куда иеромонах Фотий отправится вместе с большим гастрольным туром шоу «Голос», он дал интервью Порталу 66.ru, в котором подробно объяснил, почему не считает важным событием встречу патриарха Кирилла и Папы Римского Франциска, что обязательно входит в гастрольный райдер монаха и о чем он разговаривал с Иваном Охлобыстиным в коридорах «Останкино».

— Говоря о вашей победе в шоу «Голос», многие отмечают, что подобного в истории Русской православной церкви еще не бывало. Не случайно за вашими выступлениями внимательно следил сам патриарх Кирилл. По сути, то, что вы делаете (и выступления на шоу, и гастроли, и даже интервью, которое вы сейчас даете), — не что иное как популяризация церкви…
— Конечно, я думаю, что это очень хороший ход для того, чтобы объяснить людям, особенно молодежи, кто такие священники. Показать, что мы такие же, как все. В монастырях живут не дикари, а культурные, интеллигентные, образованные люди, каждый из которых обладает каким-то талантом. Монахи уходят в монастырь ведь не потому, что не смогли реализоваться, найти свое место в миру, а затем, чтобы полностью отдать себя служению Богу.

— Патриарх отметил, что результат вашего участия в шоу оказался «на удивление положительным». Если говорить о результатах, вам действительно удалось привлечь к церкви молодых людей, которые воспитываются на развлекательных шоу, вроде «Голоса»?
— После участия в шоу «Голос» многие захотели не только смотреть мои выступления по телевидению, но и общаться со мной лично или с помощью социальных сетей. Молодежь, которая сидит в интернете, много мне пишет. Люди благодарят меня за то, что я пошел на «Голос». Меня это радует. Я получаю от этого удовлетворение. Люди пишут, что лет пять не были в церкви — и вдруг им захотелось туда сходить.

Сегодня у многих складывается неправильное представление о священнослужителях, о церкви. В обществе появился образ такого заевшегося попа… И тут священник мало того что выходит на публичную сцену, так он еще и общается с ними в социальных сетях. Люди понимают, что я не соответствую тому шаблону, который до этого существовал в их головах. В то же время я не играю в божьего одуванчика или святошу. Я почти соответствую всем нынешним тенденциям, не отрываюсь от цивилизации, от современности. Я могу отвечать на наболевшие вопросы, которые сегодня волнуют молодежь.

— А откуда берется этот стереотип, о котором вы только что сказали, — представление о священнике как о «заевшемся попе»?
— Я не знаю. Это все от невежества. Многие люди, которые так говорят, на самом деле никогда в церковь-то и не заходили. Думаю, что этот образ долгое время диктовался им людьми советского, большевистского настроя. К сожалению, в нашей стране пока еще царит постсоветский менталитет. Люди слагают байки о попах. Им нравится пошутить о священнослужителях, исказить их образ. Из этих шуток рождаются стереотипы о том, что все священнослужители — лицемеры, дармоеды. Если бы эти люди когда-нибудь имели живой контакт с церковью, они никогда бы так не говорили…

Священнослужитель — это не просто исполнитель культа, не просто человек, занимающий определенный сан или должность, а человек, посвятивший себя служению, пожизненному служению Богу. Это требует очень больших духовных сил, силы духа, силы веры. Поэтому, когда человек, простой обыватель, сталкивается с духовным лицом, он сразу чувствует некий духовный барьер, большую разницу в том, как воспринимает мир духовное лицо и он сам.

— Много было негативных сообщений в ваш адрес? Только на вашей странице «ВКонтакте» больше 15 тысяч подписчиков... Как вы защищаетесь от агрессии в Сети?
— Я очень хорошо подумал, прежде чем выходить на сцену. Для меня это был достаточно смелый шаг. Даже дерзкий. Я понимал, сколько будет ругани насчет этого. Но если бы я не чувствовал, что принять участие в конкурсе — это хорошо, правильно, то я бы туда не пошел.

К агрессии я отношусь очень ровно. Поэтому чаще всего провоцируют на скандал не меня, а моих почитателей, поклонников. Когда они видят гневные отзывы, жесткую критику, они сразу начинают реагировать на это. Это приводит к хаотичному, неконтролируемому процессу, который выливается в перебранку и неблагопристойное поведение. Защита здесь может быть только одна: заблокировать тех людей, которые пытаются провоцировать скандал.

— Бывает конструктивная критика?
— Да, конечно! Некоторые люди пишут очень адекватно, объективно. Я всегда оставляю на своей странице такие комментарии, потому что понимаю, что нужно разбавлять ту патоку, которую составляют большинство комментариев под моими постами. В то же время я хочу дать возможность людям высказать свое мнение.

— Больше всего споров вызывает вопрос о том, можно ли совместить эстраду и монашеское призвание.
— Я понимаю, что я сотворил скандальное действо, которое вызывает неоднозначные толки. И, в общем-то, я думаю, что правы и те, кто говорит, что это две несовместимые вещи, и те, кто уверен, что это не монашеское дело. Всё это будет в равной степени справедливо. Но я думаю, что плохое заключается только в том, что я нарушил церковные каноны, общепринятые нормы.

Видя что-то нестандартное, люди сразу думают, что это, наверное, плохо. Так было в 90-е годы, когда Александр Мень (протоиерей Русской православной церкви, богослов, — прим. 66.ru) в первый раз выступил по телевидению. Его назвали богоотступником. Никто не мог взять в толк, как можно проповедовать по телевидению. Говорили, что его нужно отлучить от церкви, потому что проповедовать можно только с амвона: «Слово Божье не должно звучать с экрана телевизора». Но сейчас есть передача «Слово пастыря», на Пасху и Рождество у нас показывают службы по телевидению...

— У вас есть фото, где вы вместе с Иваном Охлобыстиным и Гариком Сукачёвым. Иван Охлобыстин — священник Русской православной церкви, которому временно запрещено священнослужение из-за его активной актерской деятельности. Вы обсуждали с ним эту коллизию во время встречи?
— Мы с ним еще на эту тему не говорили, у нас была короткая встреча. Он мне рассказал, что в «Останкино» есть храм домовый в честь святого Порфирия. Этот храм недоступен для обычных прихожан: чтобы в него попасть, нужен пропуск. Как сказал Иван Охлобыстин, это храм в честь святого — покровителя всех артистов. Я сразу задумался, ведь лицедейство — это как бы грех. Но послушал его, не стал спорить.

— Сейчас вы отправляетесь в большой гастрольный тур вместе с другими участниками «Голоса». Вас благословили на это дело, видимо, понимая, что по сути это можно назвать миссионерской деятельностью. Но почему тогда вы не получили благословения на участие в фестивале Григория Лепса «Роза Хутор»?
— В тот момент мне нужно было просто отдохнуть от всякого рода публичного действа и послужить на Рождество. Организаторы просили меня быть на «Хуторе» 7 января. Естественно, я не мог ехать выступать куда-либо в этот день вместо Рождества Христова. Конечно, были некоторые сложности, но в конечном счете они все разрешились. Было бы странно, если бы не возникли вопросы о священноначалии, какие-то опасения… Но найти компромисс удалось. И все удалось организовать. Сейчас все нормально.

— Во время СМС-голосований вы всегда побеждали с большим отрывом. Люди голосовали больше за ваш голос или за образ?
— Здесь целый комплекс разных факторов. В том числе и голос, хотя я себя не считаю профессионалом. Но знаете, даже непрофессионал своим голосом может сделать то, что не сделает профессионал. Я не буду сейчас называть имя, но на конкурсе был один человек, который пел очень профессионально. Он не вышел в финал, хотя имел для этого все. Не придерешься. Но люди предпочли что-то другое. То, что вызывает у них удивление, от чего мурашки начинают бежать по коже. Какая-то изюминка, которая заставляла их взять телефон и отправить СМС. Просто так, за подрясник, никто посылать СМС не будет. Людьми двигал душевный порыв.

Все это для чего делается? Не для того чтобы возвести человека на пьедестал. Все понимают, что батюшке этого не нужно. Даже будет лучше, если батюшка проиграет. Это нужно для того, чтобы иметь возможность продолжать слушать его и после конкурса тоже. Победитель получает больше привилегий, больше возможностей. Он может потом появиться в эфире где-то еще, ну и проехать с концертным туром, конечно.

— Как раз хотела спросить вас о контракте с компанией Universal Music Russia на запись альбома. Когда приступаете?
— Я займусь этим, наверное, уже после тура. Сейчас для меня самое главное — это поехать в тур. Сейчас я уже в Краснодаре, где 21 февраля будет первый концерт в рамках тура с финалистами шоу «Голос». А потом мы отправляемся в другие города.

— Я правильно понимаю, что пока из всех призов, которые вы получили на «Голосе», на руках у вас только статуэтка? Автомобиль Lada XRAY еще даже не сошел с конвейера?
— Там есть некоторые бумажные проблемы. Я получу ключи от автомобиля в марте или даже в конце февраля. Скорее всего, в марте. Потому что сейчас, пока я в туре, сложно будет какие-то операции проводить. На самом деле сам тур тоже является для меня призом.

— У меня как раз сложилось впечатление, что из-за тура вы, наоборот, чувствуете себя не в своей тарелке. Вы даже сами как-то сказали, что до сих пор ощущаете робость, выходя на сцену… Для вас гастроли с шоу «Голос» — это что? Новое испытание?
— Наверное, да, новое испытание. На самом деле это все дело привычки. Я человек, не привыкший к публичности. Я стараюсь всегда быть один. Даже сейчас, когда я стал известен людям, я стараюсь не быть в центре внимания. Мне хочется куда-нибудь укрыться, побыть наедине с собой. Для меня это сейчас более ценно еще и потому, что случается реже.

Я пытаюсь свыкнуться с новым статусом. И в то же время не возгордиться, не отщеславиться, адекватно воспринимать ситуацию. Конечно, я понимаю, что моя популярность когда-то пройдет… Сейчас идет первая волна. Она, как обычно, имеет большую амплитуду. А потом все пойдет потихоньку на спад, и все будет хорошо.

— Интересно, есть ли у вас райдер и что в него входит?
— Мне часто говорят «Давай пиши райдер!» Знакомые подсказывают, что я должен обязательно требовать, какие условия мне нужны. Я пока не чувствую себя суперзвездой. Я воспринимаю себя адекватно и не хочу писать никаких райдеров. Как будет — так будет. Мне, конечно, главное — иметь покой во время переездов в туре. Это даже не обсуждается. Я замолвил об этом слово, и мне сказали, что это само собой. Я буду жить в индивидуальной комнате, никто со мной спать рядом не будет на соседней койке. Это, в общем, единственное мое пожелание. Все остальное — это как сложится.

— После вашей победы на шоу «Голос» вас стали часто звать в эфиры разных программ. Недавно вы даже снялись в «Пока все дома», «Кто хочет стать миллионером?». Интересно, вы сами-то вообще смотрите телевизор? И какие программы любите?
— Смотрю. Больше всего я люблю, конечно, такие программы, которые позволяют человеку саморазвиваться, тренируют эрудицию. То есть не развлекательные. Я любитель кино, такого хорошего, умного. Драмы в основном смотрю.

— А новости смотрите?
— Иногда да. Новости чем полезны и не полезны? Они полезны тем, что ты всегда в курсе событий. Не стыдно общаться на актуальные темы. Можешь приводить аргументы за или против, особенно если ты уже успел ознакомиться с какой-то аналитикой. А плохо в новостях то, что ты все равно ничего не сможешь поделать с тем, что творится в мире. Ты будешь оставаться просто наблюдателем, в результате может появиться равнодушие.

Вот, допустим, ты увидишь пожар в реальности, но для тебя это будет почти то же самое, как если бы ты попал в сводку новостей. Люди смотрят новости, лежа на диване или даже за обедом, видят, что кого-то убили, где-то еще взорвали дом, кого-то расстреляли, а вон там идет война, — и у них возникает привыкание к этой информации. В основном мы же слышим только плохие новости. В итоге даже если кто-то на улице дерется, ты можешь просто пройти мимо. Для тебя это становится чем-то нормальным.

— На какие темы, сюжеты сегодня, по-вашему, стоит обращать внимание в этом информационном потоке?
— Курс доллара, конечно. Нет, это я шучу, конечно (смеется, — прим. 66.ru).

— Кризис — это то, что способно очень сильно изменить жизнь самых незащищенных слоев населения. Наверняка многие обращаются в церковь за моральной и духовной подпиткой. Что бы вы посоветовали людям, по которым больше всего ударил кризис?
— Конечно, кризис имеет не только финансовую сторону. Эта ситуация очень сильно давит на психику людей. Когда человеку становится жить тяжелее, он не смиряется. Наоборот, им овладевают раздражение и отчаяние. У него возникает много вопросов, в том числе к Богу. Почему все так устроено? Почему все так плохо? У людей снижается фон счастья… Здесь важно, кто за что цепляется. У кого где сокровище. Если у тебя сокровище в деньгах, то ты так и будешь унывать все время. А у кого сокровище в чем-то более высоком, допустим, в вере, нравственных принципах, жизни по совести, — то не важно, что происходит на валютном рынке. Есть люди, которым не хватает на хлеб, которые, может быть, даже вынуждены побираться, но они все равно счастливы. Даже больше счастливы, чем люди богатые, которые не знают, чем себя занять, и страдают от безделья.

— На самом деле, когда я задавала вам вопрос о том, какие события вы выделяете для себя в новостной повестке, думала, что вы сразу вспомните о встрече патриарха Кирилла и Папы Римского Франциска. Ее уже назвали «очень важной в масштабах всего человечества». Вы следили за этим событием?
— Это событие прежде всего важно тем, что такого раньше никогда не было. Это беспрецедентное событие. Вот и все. Я не вижу в нем ничего сенсационного, как это раздувают в СМИ. Не нужно детально рассматривать эту встречу и докапываться до каждой мелочи. Кто что сказал, как посмотрел… Это протокольное действие, акт, который заранее очень хорошо спланирован, продуман. Там ничего не может быть лишнего. Это обычная встреча, культурный диалог. Здесь мы видим синтез двух конфессий. Соединяется несоединимое. Хотя никакого экуменического диалога не происходило. Здесь был совсем другой диалог. Но, естественно, людей это будоражит. Появляются разного рода высказывания по этому поводу. Но лично для меня это не самая важная новость.

Видео: The Voice Russia