«У нас покупают только богатые». Бизнес-стори 36 бабушек и двух дедов из Екатеринбурга

— Вы только меня не фотографируйте. А то дети увидят, стыдно будет.

Надежда Васильевна (имя изменено, — прим. ред.) продает яблоки на выходе у станции метро «Уралмаш». За один килограмм антоновки — 40 рублей. Яблоки сложены в пакеты по два кило. Пенсионерка всю жизнь проработала учительницей и раньше яблоки раздавала друзьям. А сейчас выставляет осенний урожай на улице. Стоит только пару часов — и убегает: боится, что кто-то из знакомых узнает.

— Они сладкие? — спрашивает девушка с кислым выражением лица.
— Не очень. Им еще полежать надо. Это настоящая антоновка, ее ищут даже в Москве. Эти яблочки в салаты и с капустой квашеной хорошо идут. А еще их запекать с медом или сахаром можно, — пенсионерка делится рецептом. Вырезать сердцевину, положить внутрь немного сахара и вылить столовую ложку воды на противень. Десять минут в духовке — и «бомбашка» готова.

— Я еще с сыром запекаю.
— С сыром тоже можно? Серьезно? — удивляется Надежда Васильевна.

— Да-да. Сдачи не надо, у меня уже трамвай приехал.

Пенсионерка растерянно кладет лишние 20 рублей в вязаный кошелек. Рядом с ней торгуют фруктами и овощами. Бабушку не прогоняют и не обижают. Она предлагает прохожим яблоки первый год. Все из-за того, что недавно купила на зиму мешок картошки — а та оказалась гнилой. Пришлось покупать еще один. А денег больше нет, вот и решилась выйти с дачными яблоками на улицу. «Много уродилось яблочек, девать некуда, а выбрасывать жалко».

Флешмоб «Купи у бабушки» запустили в середине сентября по всей России. Но он почему-то не прижился. Организаторы призывали пользователей соцсетей помочь старушкам, торгующим продуктами с собственных дач: покупать что-то и не торговаться. А потом выложить фотографию с хэштегом #купиубабки и рассказать всем о добром поступке. Но ностальгия по 90-м победила гуманный флешмоб. Проще выложить старую фотографию, чем купить помидоры и петрушку у уличных торговок. Может, причина неудачи #купиубабки в том, что и покупать на улице дороже, и никак не узнать, действительно ли эти старушки продают овощи со своих огородов.

По соседству у метро сидит Нина Ивановна. Угощает нас с фотографом Костей бобами. Мы сначала отказываемся. «Да ладно, они же сами растут, за ними, как за помидорками, ухаживать не нужно. Клянусь, я вырастила все на своем садовом участке в Хризолитовом. Только единицы тут торгуют тем, что купили подешевле на базе».

Старушка рассказывает, что иногда выходят полицейские из метро. Просят уйти в другое место, потому что рядом с метрополитеном торговать нельзя. Штрафов не выписывают. Предупреждают, чтобы до определенного времени никого не было.

— Мне дома скучно — я просто пришла посидеть. Все равно не берут. Нет спроса. А мне их куда девать? Я по грушам как по минному полю хожу. А вы откуда?

— Портал 66.ru. Это в интернете.
— А-а. Мы в интернете не лазаем, — разочарованно говорит пенсионерка.

— Можно мы вас сфотографируем?
— Да зачем, пленку только портить.

Пенсионерка жалуется, что для таких, как она, нет места. Приходится день сидеть на ящике и поглядывать по сторонам, чтобы не выгнали. Если она захочет передвинуться, придут полицейские и попросят уйти. Поэтому она за поребрик ни ногой.

«Я сама вяжу и цветочки выращиваю. Это мое хобби. А продаю, чтоб хоть немного к пенсии подработать. Пенсии хватает, но иногда хочется вкусненького, сами понимаете».

Полиция смотрит на бабушкины рынки сквозь пальцы. Вообще-то каждая из старушек «осуществляет незаконную торговую деятельность». За это полагается административное наказание и штраф. «У меня пенсия 6000, какой штраф? Они же тоже люди, понимают, что мы не из-за жадности на улицы выходим», — ни одну старушку пока не оштрафовали.

Светлана (на фото слева, — прим. ред.) продает шерстяные носки, колготки, трикотаж. К ее столу подходил участковый и выписал штраф пять тысяч рублей. А рядом сидящих старушек с цветами и овощами старался не замечать. Говорил, что нельзя так, и уходил.

Еще одна знаменитая торговая точка — на перекрестке улиц 8 Марта и Фрунзе. Там у старушек стоят железные столы. Построили эти прилавки 20 лет назад пенсионеры на свои деньги. Встать сюда может любой, но старожилы признаются, что предпочтение отдают жителям Ленинского района. После того как появились крепкие железные столы, откуда-то взялись сборщики, которые требовали с каждого по 25 рублей в день. Бабушки не спорили и отдавали. Сейчас сборщица лежит парализованная. Пенсионеры видят в этом жизненную справедливость.

Пенсионеры назначили ответственную, которая следит за чистотой на рынке.

«У нас покупают богатые. Я сама бы брать на базаре не стала, а поехала бы в «Ашан». Там подешевле».

Правила на рынке простые. Кто успел прийти раньше и занять место — тот и стоит. У самого перекрестка больше городских, дальше по Фрунзе — областные. О стоимости между собой не договариваются. Приехать на машине и продавать картошку из багажника, как говорят старушки, «нежелательно». Но защищать пенсионерок некому.

— Есть такое мнение, что некоторые покупают в магазине дешевле, а потом перепродают дороже, как будто сами вырастили.
— Ну что вы такое говорите, — хором возмущаются бабушки.
— Это абсолютная неправда. Мне бы в голову даже не пришло.
— Нам бы свое продать. Вы на руки мои посмотрите, — у пенсионерки сухие, черные пальцы, на среднем и указательном — мозоли.

Из-за холодов у Карпа Семеновича выросло меньше клубники. В прошлом году он в это же время привозил из Арамиля по 25 стаканов двухурожайной «елизаветы», а в этом — только 10. Хозяйство пенсионер ведет вместе с женой, но из-за болезни за прилавок встает муж.

На дорогу из Богдановича бывший врач и ветеран труда тратит два часа. Но в Екатеринбурге, объясняет мне бабушка, продать облепиху проще. — Из меня торгашка как из слона балерина. Я редко по чуть-чуть привожу. У меня муж умер, мне одной в саду тяжело. Поставить теплицу не могу. Дорого. Надо две жизни прожить, чтобы ее окупить.

— Мы журналисты. Выясняем, что заставляет пенсионеров выходить на улицу.
— Путин с Медведевым заставляют. Они на Украину отправляют, а нам пенсию добавить не могут.
— Девушка, вы бы пожили на мою пенсию. У меня выработан стаж и вредность. Пенсия — девять тысяч рублей.
— Мы понимаем, что Крым нужен. Но про нас-то нельзя забывать.

Мы купили на базаре малиновое варенье, стакан гороха и килограмм помидоров. Бабушкам на слово мы верим. Но однозначного вывода о том, покупать или нет, мы сделать не можем. Сами старушки признают, что попадаются мошенницы, которые под видом своих перепродают дешевые продукты. Если им верите — берите. Если нужны доказательства — просто поговорите. Может оказаться, что перед вами та самая бабушка, для которой 100 рублей к пенсии — солидный стимул, чтобы провести весь день на улице.

Константин Мельницкий; 66.RU; 66.RU