«Больше науки — больше денег». Виктор Кокшаров показал стратегию развития УрФУ до 2020 года
О сокращении преподавательских ставок в УрФУ
Мы до последнего держали оборону. Старались сохранить ставки. Но сегодня делать это просто невозможно. Мы обязаны соответствовать международными стандартами и нормативами Министерства образования РФ. Все-таки мы государственный вуз, который большую часть финансирования получает от государства.
| Виктор Кокшаров равняется на европейские и азиатские вузы. На каждого преподавателя там приходится по 12, а то и по 25 студентов. |
Сегодня на одного преподавателя у нас приходится практически 10,5 студентов. К 2018 году эта цифра должна увеличиться до 12. Это значит, что количество педагогов снизится с 5 258 до 4 132. Это нормально. Такая практика существует во всех ведущих университетах мира. Например, в Финляндии на одного преподавателя приходится 25 студентов, в одном из ведущих университетов Кореи — 21, в крупнейшем китайском университете Синьхуа — 13. Кроме того, мы должны учитывать, что студентов скоро тоже станет меньше.
| С 2014 по 2018 год численность молодежи в возрасте 17–25 лет снизится на три миллиона. В целом по России количество обучающихся сократится как минимум на миллион. Соответственно, количество преподавательских ставок тоже уменьшится. |
Количество научных ставок увеличится. К 2017 году 60% наших сотрудников должны быть вовлечены в науку, к 2020 году — до 90%. Что мы будем делать для этого? Прежде всего сокращать аудиторную нагрузку за счет увеличения самостоятельной работы студентов. Мы назначим 50% руководителей образовательных программ. Деньги будут даваться не кафедрам, а руководителям этих программ, которые сами наберут себе команду и полностью будут отвечать за результат. Кафедры должны стать научно-исследовательскими центрами.
| Студенческие группы будут формироваться не по академическому принципу, а по проектному. Студенты будут больше работать самостоятельно, а у преподавателей появится время на науку. |
Преподавателей, которые не занимаются наукой и никогда не смогут ей заниматься, мы переведем в категорию «иные педагогические работники». Таких у нас более 300 человек. Ну зачем требовать от преподавателя физкультуры, чтобы он писал статьи? Пожилых преподавателей мы переведем на должность профессоров-консультантов. Они будут нести меньше аудиторной нагрузки, заниматься с аспирантами.
Новая система обучения
Все это невозможно без изменения системы обучения. Мы перейдем от teaching к learning. Teaching (преподавание) — это когда к студентам приходит преподаватель, проводит семинар, принимает экзамен в конце — и все. Что после этого остается в головах у студентов — не важно. Learning — это процесс совместного обучения. В нем участвуют и студенты, и преподаватель. Мы стремимся именно к этому.
| Одна из главных инноваций Виктора Кокшарова заключается в том, что на кафедрах появятся руководители научных проектов, под которые будет выделяться финансирование. Таким образом, кафедры станут научно-исследовательскими центрами. |
В будущем мы увеличим объем самостоятельной работы студентов на 25%. Преподаватель будет давать задания: проработать литературу из открытых источников, электронных ресурсов, написать эссе или рассказать о том, какие выводы сделал. Так поступают во всех нормальных западных университетах. И там ведь библиотеки, в отличие от наших, российских вузов, заполнены 24 часа в сутки. У нас же по-прежнему студенты «от сессии до сессии живут весело», а потом работодатели говорят: «А кого вы готовите? А почему вы готовите не тех, кого нам нужно?».
| Численность студентов-очников должна сократиться с 24 тыс. до 20 тыс. уже к 2021 году. |
О зарабатывании денег для вуза
С 2011 года университет представляет собой такую большую образовательную машину. Только 15% преподавателей вовлечены в реальную науку и работают на уровне мировых университетов, которые входят в топ-400. Получается, что наша наука — туземная. Это наука, которая считает, что она самая лучшая, но не имеет никаких мировых связей. Она не сравнивает себя с мировой наукой, не публикуется, не организует совместные работы с иностранными учеными, не участвует в конференциях. Окуклившись, мы считаем, что мы самые лучшие. Но если у нас не будут работать преподаватели, которые активно вовлечены в науку (в том числе международную), наши студенты не будут получать современных знаний, чтобы потом работать по специальности.
Сегодня основной центр по зарабатыванию денег — это Институт естественных наук. Химический, физический, биологический факультеты. На втором месте идет физтех, металлурги. Как ни странно, неплохо начинают работать гуманитарные институты. В частности, Институт гуманитарных наук и искусств. Историки создали лабораторию, выигрывают правительственные гранты. Получают деньги за счет публикаций в международных изданиях. Экономисты работают с муниципальным образованием, с региональной властью. Пишут программы. Мы сотрудничаем с УГМК, уходим на серьезное сотрудничество с «Росатомом» по ряду проектов (пока не хочу озвучивать, каких). Понятно, что мы взаимодействуем с промышленными предприятиями. Наши ребята ими востребованы.
| Деньги студентов в вузе делятся так: 56% остается в институтах, 44% — на общие университетские расходы. В будущем институты должны выйти на самоокупаемость за счет своих научных проектов и работы с крупными предприятиями. Пока наибольших успехов в этом достиг Институт естественных наук. |
О коррупции в УрФУ
Экзамен или зачет будет принимать независимая комиссия. То есть это будет не только преподаватель, который читал курс. Независимый контроль позволит избежать коррупции. К сожалению, мы сталкиваемся с ней до сих пор. Сегодня у нас заведено несколько уголовных дел. За определенную мзду преподаватели принимали зачеты или экзамены. Такого быть не должно. Независимый контроль полностью это отвергает. К счастью, с помощью ЕГЭ мы смогли избежать коррупции при поступлении в вуз.
Об утечке мозгов на Запад
Для того чтобы не происходило утечки мозгов, нужна высокая зарплата. У нас был доцент, прекрасный преподаватель, премию губернатора получил. Но вот поработал в английском университете — и уехал туда. Но я вам могу сказать, что многие из тех, кто уехал, до сих пор поддерживают связь с университетом. Создают лабораторию совместную с нами, помогают нам продвигаться на Западе. Кто-то даже возвращается.
| Сейчас между вузами идет жесткая борьба за то, чтобы попасть на верхние строчки рейтинга. Главная задача — попасть в десятку вузов, которые смогут претендовать на деньги для развития университета. |
О нехватке мест в общежитиях УрФУ
Шесть тысяч студентов УрФУ, которые могут проживать в общежитии, сегодня не могут заселиться. Мы должны обеспечить их жильем, но такой возможности у нас нет. Сначала мы селим первокурсников и выпускников. Других — по рейтингу, то есть тех, кто хорошо учится. В этом году мы впервые будем поселять ребят с хорошими баллами по ЕГЭ, которые живут в 50-километровой зоне (Арамиль, Березовский, Первоуральск).
| Если вуз будет показывать недостаточно хорошие результаты, то просто не сможет ни обеспечить нормальную зарплату преподавателям, ни вводить новые образовательные программы. |
Есть проблема, связанная с иностранными студентами. Их становится больше. В этом году, по плану, мы должны поселить 2 тысячи человек. Но мы делаем все для того, чтобы наши студенты тоже получили места в общежитии. К нам обратились студенческие профсоюзные организации с просьбой изменить принятую сейчас санэпидемическую норму. Я пошел им навстречу. То есть было 6 кв. м на студента, стало — 4 кв. м. Наверное, мне прилетит за это от Роспотребнадзора.
Фото: кадры из презентации ректора УрФУ Виктора Кокшарова
