Анастасия Ленивцева: «Моя семья в осаде, я не могу выйти на улицу»

Началось все с того, что маму тройняшек Анастасию Ленивцеву пригласили на телеканал «Россия» в передачу Аркадия Мамонтова «Специальный корреспондент». Она была посвящена вопросам усыновления детей в России и Америке.

Анастасия выступила. Она не жаловалась: она рассказала свою историю о том, как она воспитывает пятерых детей без особой помощи властей. Выступила так, что прямо в эфире ее проблемы клялся решить уполномоченный по правам ребенка Павел Астахов: обещал безоблачное будущее и всяческое содействие. Сегодня ей позвонил губернатор Евгений Куйвашев. Тоже обещал помочь. А в Каменск-Уральский выехал областной министр соцзащиты Андрей Злоказов — только ради того, чтобы разобраться в бедах семьи Ленивцевых. Мы побывали там раньше министра и уже разобрались.

Сейчас Анастасия уже не рада, что оказалась в эфире федерального канала. После ее возвращения из Москвы на нее ополчились все: органы опеки, средства массовой информации. Выяснилось, что якобы Анастасия использовала детей, чтобы провернуть сделки с недвижимостью. Она не наделила детей долей в квартире в Каменске-Уральском и продала ее. Взяла в ипотеку элитный коттедж в поселке «Бобры», имеет автомобиль марки «Мерседес».

— Я вернулась в Екатеринбург. Другие усыновители думали, я вернулась триумфально. Первые шесть часов после выхода передачи мне слали эсэмэски, говорили: все, мы победили, сейчас все сдвинется, для русских усыновителей наступит счастье. В следующие шесть часов люди схватились за голову. Триумфальное возвращение — оно выстрелило. Только залп не в ту сторону пошел. Моя семья сейчас в осаде. Я боюсь выйти на улицу.

Это тройняшки, которых усыновили Ленивцевы. Люба — самая капризная и требующая к себе повышенного внимания, как и сама любовь; самая общительная — Вера, наверное, потому что каждому из нас в жизни нужно во что-то верить; самая бойкая — Надежда, потому что всегда нужно на что-то надеяться. В данном случае — надеяться на лучшее. Еще есть дети постарше. Это Савелий шести лет и Софья - ей 9.

Настя не скрывает, что в деньгах ее семья не нуждается. Она говорит, что о финансовой помощи не просила. Просила лишь сделать так, чтобы законы, призванные помогать многодетным семьям, работали не только на бумаге.

В России, говорит Анастасия, очень маленький процент усыновителей. Большую часть детей берут под опеку или в приемную семью, потому что за это государство платит. За усыновление — не платит. Потому вопрос усыновления в России стоит сейчас очень остро. «Просто так получилось, что я в эту систему вляпалась. Вляпалась по самое не хочу», — рассказывает мама тройняшек.

Органы опеки говорят, что все обязательства перед семьей Ленивцевых в свое время они выполнили. Все положенные выплаты семья получала: пособие при передаче ребенка на воспитание, ежемесячное пособие на проезд по территории Свердловской области. Анастасия Ленивцева награждена знаком отличия «Материнская доблесть III степени» с выплатой по этому поводу денежного пособия — а это 25 тысяч рублей. В мае прошлого года семья получила еще почти 100 тысяч рублей в качестве единовременной выплаты.

Наша встреча с многодетной мамой состоялась в том самом злополучном коттедже в поселке «Бобры». Обычный дом, без особых изысков, никаких высоких заборов вокруг него. Внутри много еще предстоит сделать.

Анастасия достает кипу бумаг. «Это моя любимая стопка. Я вынуждена ходить с ней, потому что я боюсь уже всего». Тут все документы об усыновлении тройняшек, переписка с Министерством соцзащиты области, с органами опеки. Тут вся ее жизнь в борьбе с властью.

— Далее я расскажу про наше доблестное управление соцзащиты. Они говорят, я обогатилась на детях. Я написала в свое время письмо в Министерство соцзащиты по вопросу предоставления мер социальной поддержки многодетной семье. Я у них не просила ничего, кроме одного: нельзя ли внести изменения в закон или как-то пролоббировать интересы многодетных семей в плане налогообложения? Уменьшить налог на доходы, причем в разумных пределах. А то получается сегодня странная игра в одни ворота: я плачу налоги, на эти налоги содержится, например, дама с тремя детьми — она тоже многодетная, просто она работать не желает.

Министерство соцзащиты ей отписало: многодетным помогают. Анастасия говорит, что, когда она его читала, чуть не плакала от умиления.

Самая капризная из тройняшек — Люба — плакала, пока мама была занята разговорами. Анастасия то и дело подходила к ней, брала на руки, пыталась успокоить. Люба требовала к себе внимания.

Далее Анастасия начинает рисовать графики и таблицы.

— Если у вас рождается ребенок, вы получаете 14 тысяч рублей. Всегда. Это льгота для всех. Я их тоже получила. Как многодетная мама я получаю 342 рубля в месяц за каждого ребенка. И как усыновители мы получаем 30 тысяч рублей через год только за усыновление ребенка с территории Свердловской области на территории Свердловской области. Эти 30 тысяч рублей можно потратить только на целевые нужды: приобретение бытовой техники, лечение ребенка, большая часть — именно на такие конкретные цели. Мне перевели 95 тысяч рублей. Я приобрела холодильник, духовой шкаф и детскую мебель, что-то там еще. Чеки все есть — я их предоставлю, если надо. Оставшиеся деньги у меня лежат: кому надо — я чеки предоставлю и предоставлю эти деньги. Деньги лежат. Мне за них надо отчитаться.

Анастасия как хозяйка сначала показывает мне кухню. «Вот крышка от кастрюли, в которой мне приходится готовить еду. Саму кастрюлю доставать не буду, чтобы не напугать».

Считаем вместе: 14 тысяч умножаем на три — это 42 тысячи, почти 100 тысяч рублей в качестве единовременной выплаты, и 25 тысяч рублей за медаль. Всего получается 165 тысяч. И это за два года с момента усыновления девчушек.

«А они считают, что я обогатилась на детях. У меня одна коляска для тройняшек стоила 90 тысяч рублей. А они мне в ответ говорят: «Вы же знали, на что шли! Женщина, что вы пишете и жалуетесь — значит, вам некогда заниматься детьми, а раз вы детьми не занимаетесь, мы их отнимем!». Я говорю: я не жалуюсь. Я ведь ни у кого не просила денег, я просила: давайте разработаем программу.

Мама тройняшек показывает семейный альбом. Вот эту коляску она купила за 90 тысяч рублей на аукционе e-bay. Говорит, что в России такую было сложно найти. И тут же предлагает нам следующую тему для материала: взять ее детишек и проехаться по улицам города. Почувствовать, как нелегко мамам приходится в городе.

Особняк в поселке «Бобры» супруги приобрели в ипотеку, расплачиваться за него придется до 2037 года, ежемесячно отдавая 75 тысяч рублей. Областные власти выдали семье социальную выплату на строительство жилья в сумме почти 2,3 миллиона рублей.

Пока в доме обустроены только детские комнаты, для каждого — своя. Сами же родители вынуждены жить почти на чердаке, на полу брошен матрас, вокруг все заставлено мешками с одеждой и тюками с книжками.

Самое смешное, что эти деньги выдали под конец года и их надо было реализовать быстро, иначе они пропадут. Семья спешно нашла квартиру в екатеринбургском жилом комплексе «Европейский». Супруги подумали, что со временем смогут продать эту квартиру и погасить кредит за коттедж. Но поскольку владельцами квартиры в равных долях являются все пятеро детей, органы опеки не разрешили просто так лишить малышей жилья и потребовали наделить их долями в коттедже. Но тут воспротивился банк, в залоге у которого и находится дом. Если семейство не сможет оплатить кредит, то финансовая организация не сможет лишить несовершеннолетних единственного жилья. Анастасия сейчас пытается оспорить решение органов опеки в суде.

Вот здесь, под лестницей, хранятся детские средства передвижения. Машинки, велосипеды, грузовые — полный набор. Это место используется и как гардероб. Верхнюю одежду кидают прямо на эту гору.

Настя говорит, что в доме каждый ребенок уже сейчас имеет свою комнату, а квартира в «Европейском» — не более чем призрачное будущее.

— Вы спросите у любого ребенка: чего он хочет — бумажку или дом, в котором можно жить? Я думаю, что он ответит, конечно, дом. Если следовать логике, 2,2 млн, которые выдало мне государство, поделим на всех семерых членов нашей семьи, на одного ребенка получается 300 тысяч с копейками. Я говорю: мне никто не давал квартиру, мне дали сомнительный сертификат, который я так же сомнительно пристроила. Потому что вы как-то криво пишете законы. Но я сама лохушка, потому что вообще с этим связалась, вот и все.

Как говорит Анастасия, без жилья дети не останутся, 90% суммы по кредиту они с мужем смогут покрыть сами, Оставшиеся 10% они смогли бы покрыть, продав злополучную квартиру в Екатеринбурге. В крайнем случае еще есть дом в Мосино, на который уже найдены покупатели. Так что спекулировать на том, что она якобы не сможет расплатиться за ипотеку и поэтому поднимает вопрос о помощи власти усыновителям, «просто некрасиво», утверждает Ленивцева.

Впрочем, бороться с системой она уже, похоже, не может.

Летняя веранда в доме. Летом, когда жарко, детишки могут играть здесь, потому что в доме душно, а на веранде — им самое вольготное место. Они часто любят отдыхать здесь.

— Вы сейчас реально понимаете, что в России инициатива наказуема?
— Да, я готова уже уползти с этого поля боя, задом, обратно, и сидеть, не высовываясь, лишь бы только меня больше не трогали. Черт с ним! После этого кто-то еще хочет спросить, как я отношусь к «закону Димы Яковлева»? У меня было желание видеообращение записать и сказать: мама Америка, стань, пожалуйста, и моей мамой! Я не хочу здесь больше жить. Не могу.

Как только Анастасия и Илья забрали детишек из детского дома, они решили, что девчонок надо обязательно свозить на море. Организовали путевку в Турцию, все на свои деньги. Девчонкам необходимо было поправить здоровье.

После того как Анастасия вернулась в Екатеринбург, все те, кто заступался за нее и клялся ей помочь во время передачи «Специальный корреспондент», включая уполномоченного по правам ребенка Павла Астахова, замолчали. Как говорит мама тройняшек, они заняли выжидательную позицию: а не сделали ли они ошибку, позвав на передачу такую «мошенницу».

Анастасия уже не надеется, что что-то хорошее сможет получиться из всей этой истории, и всерьез опасается, что однажды к ней придут и попытаются отнять детей. Она в шутку говорит: если что, «придется убегать из дома полями».

— Охрана в поселке меня предупредит, если кто-то приедет — я на машину и убежала. Полями побежим, огородами, у соседей перекантуемся.

Спрашиваю Настю, хотелось бы ей, допустим, стать министром соцзащиты области, как в свое время стал полпредом Игорь Холманских. Она отвечает, что это вряд ли случится. «Ну, а допустим, что бы вы сделали в первую очередь, если бы все-таки стали?» — не унимаюсь я. «Заставила бы работать органы опеки не два раза в неделю, как в Каменске, а то не попадешь к ним».

Портал 66.ru будет следить за развитием событий.