«Производитель должен был доработать судно». Пилот SSJ 100 рассказал свою версию трагедии в Шереметьево

По словам пилота, самолет не соответствовал нормам летной годности. «Если бы производитель вовремя доработал воздушное судно, авиационные инциденты подобного характера не повторялись бы, а значит — безопасность полетов была бы на приемлемом уровне, а риски свелись бы к минимуму», — заявил Евдокимов в интервью Lenta.ru.

Как объяснил пилот, когда шасси самолета соответствуют нормам летной годности, они должны безопасно подломиться при первом превышении нагрузки. При этом козления — второго отделения самолета от земли — не должно было быть.

Также Евдокимов рассказал, что испытательных полетов SSJ с посадкой при массе выше максимальной посадочной не было. При этом дефект шасси уже давал о себе знать за год до трагедии в Москве.

«Аналогичные проблемы уже были <…> В 2008 году — на демонстрационном полете в Ле-Бурже, в 2018 году — при испытательном полете в Жуковском, в 2018 году — при посадке в Якутске. Во всех указанных случаях шасси повреждало стенку топливного бака с утечкой топлива и лишь по счастливой случайности не приводило к жертвам. Проблема повторяется, а Минпромторг ее упорно не видит», — рассказал командир судна.

Уйти на второй круг в Шереметьево пилот не мог: самолет либо упал бы на хвост, либо «зарылся» бы носом во взлетную полосу, и погибли бы все пассажиры. Кроме того, Евдокимов считает, что следствие намеренно упустило из виду еще один важный факт, чтобы сохранить репутацию производителя Superjet. По словам пилота, попадание молнии в самолет, как правило, не приводит к нарушению работы систем.

«Система дистанционного управления на Superjet полностью электрическая, то есть у нее отсутствует резервная механическая связь органов управления рулевыми поверхностями. Ни органы следствия, ни Межгосударственный авиационный комитет не заинтересовал факт воздействия на самолет атмосферного электричества, об этом в материалах дела попросту нет ни слова, за исключением показаний пассажиров и членов экипажа», — подчеркнул пилот.

• Пассажирский самолет «Аэрофлота» Sukhoi Superjet 100 загорелся при аварийной посадке в московском аэропорту Шереметьево 5 мая прошлого года.
• По данным «Интерфакса», Superjet-100 «подал сигнал бедствия после вылета, стал заходить на вынужденную посадку, не смог приземлиться с первого раза, а со второй попытки ударился шасси, а затем носом о полосу и загорелся». Позже в «Аэрофлоте» официально заявили, что у самолета загорелись двигатели.
• КВС Денис Евдокимов утверждает, что не виноват в случившемся — по его словам, самолет при посадке «швыряло из стороны в сторону», так как он не слушался бортовой ручки управления. Адвокат пилота ходатайствовала о назначении почти трех десятков экспертиз и исследований, в том числе связанных с защитой самолета от попадания молнии и повреждением стоек шасси, но ей отказали. Евдокимову инкриминируют преступление, предусмотренное частью 3 статьи 263 УК РФ («Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации воздушного транспорта, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека, смерть двух и более лиц»).
• В результате катастрофы погиб 41 человек.