«Пока не признают останки, я в храм ни ногой». Интервью с экспертом, державшим в руках череп Николая II

— Как получилось, что в 1991 году вас привлекли к работе по опознанию останков царской семьи?
— Изначально этой работой занимались свердловские судебно-медицинские эксперты и НИИ судебной медицины Минздрава СССР, но это министерство поддержало ГКЧП, и нужно было перевести исследования в Бюро главной судебно-медицинской экспертизы Минздрава РСФСР. Меня включили в состав экспертной группы как специалиста в области идентификации личности и антропологической реконструкции.

— Несколько лет назад в одном из интервью вы рассказывали, что «опознали» Николая II еще до начала работ по методу Герасимова, находясь в Верх-Исетском РОВД в Екатеринбурге, — вам хватило лишь одного взгляда на череп императора, когда на него упала полоска света. Причем это оказался вовсе не череп № 1, как сперва думали все, а череп № 4 (и последующие исследования подтвердили вашу догадку). Как это произошло?

— В этом ничего удивительного нет: к августу 1991 года у меня уже имелся 19-летний опыт в восстановлении портрета по черепу. Опознал я императора не с первого взгляда, так как череп № 4 имел достаточно серьезные утраты. Только на третий день императорские лобные бугры у этого черепа дали мне подсказку.

— Еще одним доказательством подлинности останков императора можно считать шрам от сабли — след покушения, пережитого Николаем II в молодости во время визита в Японию, когда его ударил саблей по голове японский полицейский. Где на черепе Николая II вы обнаружили это отверстие? Где и когда вам удалось осмотреть головной убор, в котором был наследник престола в момент покушения?
— След покушения я обнаружил в 2006 году, после того как ко мне попало описание ран, причиненных наследнику престола Николаю Александровичу. Описание это очень подробное, с измерением как повреждений, так и расстояния между ними. Взял тогда профильную фотографию черепа № 4 (я сам снимал его в 1994 году с масштабной линейкой), наложил на профильный снимок императора, и оказалось, что «лобно-теменная» рана точно совпадает со сквозным повреждением черепа! Именно из этой раны 12 мая 1891 года врачи извлекли осколок наружной костной пластинки, обнаживший губчатый слой. И именно здесь серная кислота впоследствии «проела» череп насквозь.

Кстати, тогда же я понял, откуда в России появилось ругательство «японский городовой». А в 2008 году, уже в ходе назначенной экспертизы в Государственном Эрмитаже, я сопоставил разруб на котелке наследника Николая Александровича с повреждением черепа. Совпадение было полное!

— У вас как у эксперта, державшего в руках черепа Николая II и членов его семьи, есть какие-либо сомнения в подлинности екатеринбургских останков? Или же сомнений тут быть не может?
— Такого сомнения не было ни у меня, ни у других экспертов еще в августе 1991 года.

— Возобновленное расследование СК длится уже шесть лет, эксперты не раз представляли комиссии РПЦ свои исследования и выводы, однако церковь все равно не спешит признавать царские останки. Что вы думаете обо всем этом?
— Думаю, что это классический пример абсурда.

— Кроме царской семьи, вы воссоздавали портреты многих известных исторических личностей — Нестора (автора «Повести временных лет»), первого русского врача Агапита, Ильи Муромца, матери Ивана Грозного Елены Глинской и других женщин, связанных с Грозным. Какая из этих работ вам запомнилась больше всего? Какую вспоминаете чаще? В связи с чем?
— Больше всех запомнилась работа по восстановлению портрета Софьи Палеолог — бабушки Ивана Грозного. Чаще других вспоминаю ее потому, что на нее была похожа моя мама, кстати, тоже Софья.

— Известно, что вам довелось работать и с черепом Гитлера. В связи с чем и как это было?
— Не с черепом, а с его теменно-затылочной частью. В 2001 году перед выставкой «Агония III Рейха. Возмездие», подготовленной Государственным архивом РФ, нужно было соединить три отдельных фрагмента черепа, оценить выходное огнестрельное отверстие и определить, идентична ли собранная часть черепа той части черепа, которую обнаружили и сфотографировали в 1946 году. На внутренней ее стороне я закрепил записку с датой и подписью, а позже понял, что это сопоставимо с теми надписями, которые оставляли наши солдаты на стенах Рейхстага: «Здесь был Никитин».

— На днях появилась новость об обнаружении в Нижнем Тагиле, возможно, фамильного склепа промышленников Демидовых — создателей многих уральских городов и заводов. Если вас пригласят принять участие в работах по идентификации их останков, примете такое приглашение?
— Приму, при наличии таких объектов, как прижизненные портреты или фотографии предполагаемых людей.

— Как вы считаете, почему Русская православная церковь, несмотря на множество экспертиз и очевидность выводов, ни в какую не признает царские останки? Когда, на ваш взгляд, здравый смысл возобладает?
— Одним из канонов святости останков является чудесное их обретение, чего не было в отношении царских останков. Но не нужно забывать, что в моменты их обретений в 1979 году (частичное) и в 1991 году (полное) они не являлись мощами, так как ни Николай II, ни члены его семьи не были тогда канонизированы Русской православной церковью. Здравый смысл и вера — это разные понятия.

— Правда ли, что вы в какой-то момент разочаровались в церкви и даже перестали ходить в нее?
— Не разочаровался, а дал себе зарок: до признания церковью подлинности останков — ни шагу в храм.

Другое мнение:

Не царские кости. Интервью со священником, отпевавшим страшную находку Поросенкова лога

Андрей Гусельников для 66.RU