Отпуска нет на войне. Павел Матяж — о фильме «28 лет спустя»

Под знаменитое антивоенное стихотворение Киплинга на изумрудных лужайках Нортумберленда практически в полном составе гибнет подразделение шведских морских пехотинцев. Так же как их предки-викинги, военные оказались заброшены на один из британских островов стихийным бедствием и были за это жестоко наказаны голыми туземцами. Те выглядят почти так же, как их предки-пикты. Правда, совсем не похожи на участников исторической реконструкции — просто за 28 лет эпидемии их человеческая одежда пришла в негодность.

Знаменитый британский режиссёр Дэнни Бойл мог бы превратить свою великую зомби-франшизу во что-то масштабное, ведь в финале сиквела вирус бешенства пересекал Ла-Манш и заражал жителей Парижа. Но он откатывается назад и запирает болезнь на территориях Туманного Альбиона. Может, это какая-то метафора брексита? Или ковидных ограничений? Всеобщей атомизации общества?

Вообще, сложных метафор тут будет великое множество. Бойл и его бессменный сценарист Алекс Гарленд, который за эти двадцать лет и сам стал знаменитым режиссёром, начинают с просмотра «Телепузиков», под который заражённые вирусом матери поедают своих детей, а заканчивают пирамидой из человеческих черепов, отсылающей то ли ко временам Чингисхана, то ли к картине Верещагина, то ли к «Апокалипсису сегодня».

Так или иначе, очевидно, что вирус не погиб, его носители не умерли от голода, а адаптировались. Заражённые разделились на подвиды: самые медлительные и толстые ползают по земле и едят дождевых червей, ребята поумнее и пошустрее охотятся на дичь в местных лесах или вытаскивают рыбу из ручьёв и рек. Но есть и «альфы» — громадные суперхищники-мутанты, на которых вирус действует подобно стероидам. Пули их не берут, а лошадиные дозы снотворного усыпляют лишь на пару часов.

Впрочем, у большинства теперешнего населения Англии нет ни того ни другого. Так же как их древние предки из Шервудского леса, они освоили длинный английский лук и стрелы. Большую часть других достижений цивилизации островитяне утратили и откатились в Средневековье. Они ведут натуральное хозяйство, отгородившись от зараженных морем и крепостной стеной с отрядами лучников на башнях.

Остальной мир при этом живет своей жизнью — с гаджетами, искусственным интеллектом, видеосвязью и прочими благами XXI века. Все Британские острова объявлены зоной карантина, подступы к ним патрулируют военные корабли НАТО, попасть в Англию невозможно, а выбраться из нее — тем более.

Но большинство выживших англичан не особенно переживает без Apple или Netflix. За 28 лет, прошедших после начала эпидемии, в небольшой общине на Святом острове (Holy Island) родились уже два поколения. Главному герою истории, Спайдеру, двенадцать лет, и он никогда не видел мобильный телефон, не представляет, для чего могут быть нужны компьютеры, а эластичность новой тетивы его лука волнует мальчика куда больше, чем выход нового обновления Roblox.

Да и проблемы у него вполне шекспировские: конфликт с отцом (Аарон Тейлор-Джонсон) и опаснейший квест через кишащую зараженными старую добрую Англию, чтобы спасти от неведомой болезни мать (Джоди Комер). В финале трагедии его будет ждать сам Рейф Файнс — великий британский актер, который как минимум дважды играл Гамлета, один раз Кориолана и разок Ричарда III.

Встреча с ним — кульминация всего фильма, и отсылает она, вероятнее всего, к полковнику Куртцу и Марлону Брандо. Но персонаж Файнса, во-первых, в значительно меньшей степени безумен, а во-вторых, не имеет никакого отношения к военным.

К третьей серии заражённые сожрали или обратили на свою сторону всю регулярную британскую армию. Солдат в фильме всего один, но Гарленд и Бойл не забыли про свой пацифистский, антимилитаристский пафос и превратили этого единственного в фильме милитариста в хама, дегенерата и садиста. Просуществовав на экране чуть больше пяти минут, он направляет свой автомат на новорождённую девочку. И спустил бы курок, если бы зомби вовремя не оторвали ему голову.

В остальном Бойл, если и изменился, то только к лучшему. Как и его команда. Кроме Гарленда, тут и оператор Энтони Дод Мэнтл, который снял «28 лет спустя» на несколько разных айфонов, и Киллиан Мерфи, ограничивший, к сожалению, своё участие должностью продюсера.

Благодаря этому третья часть трилогии выглядит даже более авангардно и жестоко, чем революционная для зомби-апокалиптики первая. Каждый кадр тут осмыслен и выверен, каждая сцена наполнена энергией и дышит духом времени. Хотя в чём-то «28 лет» оказывается даже минималистичнее своих малобюджетных предшественниц. Ради съёмок тут не пришлось перегораживать и зачищать от туристов центр Лондона и разрубать вертолётным винтом толпу статистов.

На фоне голливудских постапокалиптических блокбастеров, которые обрушились на большие и малые экраны планеты в последние три года, «28 лет спустя» — довольно экономное, демократичное кино. Но его никак нельзя назвать «бэшкой». Есть некое особенное удовольствие в том, чтобы наблюдать, как разумно тут используются средства. Всё очень строго: в кадре нет ничего лишнего, но каждый фунт стерлингов потрачен с толком, ни одна капля бутафорской крови не пролилась зря. Бойл, к сожалению или к счастью, не Джордж Миллер.

А может, он просто бережет силы. Ведь «28 лет спустя» — это не кульминация и не прощание, а пролог. Первая часть новой трилогии, которую Бойл и Гарленд собираются снимать в течение 2020-х уже без перерыва на двадцать лет. Финальные кадры не столько подводят черту, сколько расширяют горизонты — географически, сюжетно и этически.

Впервые за три серии зомби тут не захватывают новые территории, а терпят поражение. Не окончательное, конечно, но тем не менее. А в главной роли — не Джоди Комер, Аарон Тейлор-Джонсон или Рейф Файнс, а 13-летний Элфи Уильямс.

Похоже, Бойл с Гарлендом собрались сделать из него постапокалиптического Гарри Поттера. Едва ли в следующих сериях он получит волшебную палочку, но повоевать с силами зла и пообщаться с Волан-де-Мортом ему придётся.

Удачного просмотра.