Николас Кейдж из твоих кошмаров. Павел Матяж — о фильме «Герой наших снов»

Этот невыразительный нейминг – «Герой наших снов», возможно, подходит картине намного больше, чем претенциозное «Сценарий мечты». Произносишь, а через минуту уже забыл. Впрочем, едва ли российские адаптаторы сознательно добивались такого эффекта.

Все дело в главном герое. У каждого в жизни был (или есть) такой персонаж. Не юноша и не старик, не красивый и не уродливый, самый обыкновенный, ничем не примечательный человек. Он преподавал теоретическую механику, высшую математику, эволюционную биологию, философию дизайна (нужное подчеркнуть), одетый в мятую фланелевую рубашку и лоснящиеся брюки. И бубнил что-то невнятное, почти незаметный на фоне гигантской черной доски в римской аудитории, время от времени раздражаясь на разговоры на задних партах.

Однако именно этот невыразительный дядя (или тетя) заставляет нас время от времени просыпаться в холодном поту. Боже мой, сегодня же зачет, экзамен, контрольная (нужное подчеркнуть), а я вообще не готов и сейчас меня отчислят, отправят в армию (или замуж), какой ужас. Да это же просто сон, какое счастье.

Норвежский сценарист и режиссер Кристоффер Боргли решил визуализировать этот коллективный бессознательный кошмар и написал о нем свой «Сценарий мечты». А продюсеры главной американской независимой киностудии Ари Астер, Ларс Кнудсен, Тайлер Кампеллоне и Джейкоб Яффке помогли ему превратить его в фильм. И пригласили на главную роль Николаса Кейджа.

Человек-мем, один из самых знаменитых актеров на планете, настоящая звезда Голливуда, снимавшийся у всех американских грандов от Копполы до Линча, характернейший артист, известный всем и каждому своей чрезмерно выразительной игрой, здесь изобразил свою полную противоположность. Ну или по крайней мере попытался.

Пол Мэттьюс профессорствует в колледже какого-то небольшого города и ездит на потрепанном пикапе. Комичный в своей нарочитой посредственности Кейдж щеголяет очками в толстой роговой оправе, мешковатыми свитерами и сверкает залысинами. Он придумал своему персонажу чуть шаркающую походку, чтобы неторопливо ковылять по коридорам вуза, воплощая заурядность, серость, обыденность и скуку.

Мистер Мэттьюс не особенно доволен жизнью, но и несчастным его не назовешь, принимая во внимание двухэтажный особняк в тихом пригороде, в котором его ждет скромная интеллигентная супруга и две дочери в разных стадиях пубертата. Он брюзжит на них за телефоны на семейном ужине, жалуется на всеобщую тупость и деградацию и лелеет мысль написать книгу на тему диссертации, которую так и не закончил лет 30 назад.

Все это меняется, когда внезапно, без каких-либо видимых причин оказывается, что буквально все люди в городе, стране и мире видят Пола Мэттьюса во сне. Как правило, сюрреалистический профессор ничего в этих снах не делает, просто проходит мимо, не говоря ни слова, но на следующее утро преподаватель из заштатного городишки превращается в мировую знаменитость.

Студенты делают с ним селфи, дочери просят подвезти до школы, а телефон разрывается от предложений рекламных интеграций. Шутка ли, Мэттьюс объединяет аудиторию «Тик-Тока» с читателями «Таймс». Неважно, смотришь ты «Аль-Джазиру» или играешь в Minecraft — ты знаешь этого парня, потому что каждую ночь видишь его во сне.

Поначалу, воодушевившись, профессор радостно дает интервью и ездит на деловые встречи, однако у популярности обнаруживаются и негативные стороны. Как очевидные — первой же ночью в дом к Мэттьюсу забирается какой-то неуравновешенный юноша с кухонным ножом, — так и не очень: пожилой преподаватель оказывается не вполне готов к знакам внимания от любопытствующих женщин.

Возможно, это никак не связано, но вскоре после этого меняется и характер коллективных сновидений с участием Кейджа. Если раньше Пол никак не участвовал в событиях снов, то теперь его ирреальный двойник превратился в настоящего маньяка, насилующего, наносящего увечья, избивающего и убивающего, во всеобщий ночной кошмар, в общечеловеческого Фредди Крюгера. Ну или Джека Потрошителя, Майка Майерса, Джейсона Вурхиса, Джона Крамера, Джеба Сойера, Джокера, Роршаха. По ситуации.

В тот же миг несчастный профессор становится объектом ненависти. Студенты отказываются посещать его лекции, учителя дочери не пускают его на школьные мероприятия, немногочисленные друзья разрывают все связи, а из потенциальных рекламодателей остаются только правые радикалы. Телефон и социальные сети разрываются от гневных сообщений, угроз и пожеланий скорейшей смерти. Полу больше нельзя в рестораны и кинотеатры, его регулярно избивают совершенно случайные люди. Бедняга полностью теряет контроль над своей жизнью, вынужден скрываться, бежать и прятаться целыми днями.

Создатели «Сценария мечты» используют историю Пола, чтобы разобраться в отношениях современного человечества с тщеславием, изрядно изменившихся с появлением социальных медиа. Практически ежедневно на наших глазах рождаются и умирают новые герои поп-культуры, политики, музыканты, актеры и просто случайные люди, жертвы завирусившихся роликов и мемов, получившие, строго по Энди Уорхолу, свои 15 минут славы, калифы на час.

Но «Сценарий мечты» не столько восстает против культуры отмены, сколько исследует сам феномен с несколько неожиданной стороны. Кроме того, здесь есть немало критики в адрес потребительской культуры, но тоже на каком-то странном, сюрреалистическом уровне.

Впрочем, помимо всякого безумия, абсурдистких ужасов, негатива и язвительной критики, есть в «Сценарии мечты» и рациональное звено. Изрядно оттоптавшись на представителях рекламной индустрии, Боргли и Астер предлагают всем маркетологам помечтать о таком безразмерном ландшафте для рекламных интеграций, как сны.

Есть множество исследований, но, несмотря на это, окончательного ответа на вопрос, для чего нужны сны, каков их функционал, наверняка не может дать никто. Какой, к примеру, смысл в кошмарах? Не лучше вместо этого посмотреть красивый рекламный ролик с Николасом Кейджем в главной роли?

Удачного просмотра.