Блоки пикселей падают вместе с Берлинской стеной. Павел Матяж — о фильме «Тетрис»

Видеопираты, аудиопираты, компьютерные пираты в наше время уже никого не удивляют. В России, где лицензионное использование созданных гражданами США компьютерных программ, игр, музыки, кино и очень много чего еще с недавних пор представляет большую проблему, пиратство даже поощряется на государственном уровне. Но во времена Михаила Горбачева, в 1980-е компьютерные пираты были для граждан СССР такой же немыслимой и фантастической экзотикой, как Фрэнсис Дрейк, Генри Морган и их коллеги для американских или африканских туземцев XVI века.

Советский программист Алексей Пажитнов разработал «Тетрис» на служебном компьютере Вычислительного центра Академии наук СССР в 1984 году. На электронно-вычислительной машине «Электроника-60» Пажитнова даже не было видеокарты, поэтому кубиками в первой версии игры была комбинация из квадратных скобок — [].

Несмотря на визуальное несовершенство, тетрис быстро стал хитом среди сотрудников НИИ по всему Советскому Союзу. Советским гражданам не приходило в голову, что компьютерная программа может являться объектом интеллектуальной собственности, товаром, обладающим некой стоимостью, поэтому «Тетрис» распространялся на кассетах и дискетах совершенно бесплатно и бесконтрольно.

Таким же образом, на каком-то допотопном носителе, он проник в Будапешт. А там его заприметил англичанин Роберт Стейн, который промышлял импортом программ, разработанных программистами из стран Варшавского договора, для своего босса, британского медиамагната Роберта Максвелла.

Игра произвела на Стейна большое впечатление, но венгры сообщили ему, что для того, чтобы связаться с разработчиками, надо лететь в Москву. Стейн прибыл в столицу советской России, однако купить «Тетрис» оказалось невозможно технически: в 1984 году в СССР не было рынка программного обеспечения, программы никто не продавал и не покупал, а все операции с иностранцами контролировались на государственном уровне. Более того, Пажитнов разработал игру не по какому-то заданию своего руководства, а в свободное от работы время, так что официально «Тетриса» как бы не существовало.

После долгих поисков решения британцу удалось встретиться с программистом лично, и тот просто подарил ему свою разработку, подписав какую-то формальную бумажку о передаче авторских прав.

Однако история на этом не закончилась, а только началась. И главные герои в ней вовсе не Роберт Стейн с Алексеем Пажитновым.

Британо-американские продюсеры «Тетриса» пригласили на роль советского программиста Никиту Ефремова и задействовали еще примерно 15 актеров из бывшего СССР, но разработать сценарий, центром которого оказался бы Пажитнов, не захотели. Или не смогли. СССР времен распада, советские НИИ и квартиры их сотрудников — довольно нетривиальная эпоха и локации. Маловероятно, что в современном Голливуде много специалистов, которым бы оказалось под силу придумать и снять кино в таком специфическом сеттинге, избежав зарослей развесистой клюквы. Это не то же самое, что разъезжать на танке по Красной площади, как Джеймс Бонд, или брать приступом советскую тюрьму, как Наташа Романофф.

Главная звезда «Тетриса» Тэрон Эджертон («Kingsman: Секретная служба», «Рокетмен») играет Хэнка Роджерса, незадачливого коммивояжера и видеодизайнера из Токио, который посвятил «Тетрису» всю жизнь, рискнул ради этой странной компьютерной головоломки from USSR всем, чем только можно, и не проиграл. В этом смысле «Тетрис» — канонический американский байопик, история успеха.

Хэнк увидел «Тетрис» на выставке в Лас-Вегасе, где безуспешно пытался продвигать свою адаптацию игры го для PC, и буквально влюбился. Он описывает ее как «идеальную игру», поэтический баланс математики и искусства. Там, где вы видите падающие блоки, он видел знаки доллара. Чтобы получить права на игру, он заложил дом. И смог убедить руководство Nintendo установить тетрис на свой революционный Game Boy, который вот-вот должен был оказаться во всех магазинах мира. Только надменные британские владельцы «Тетриса» из семейства Максвелл (именно им Стейн продал подаренный Пажитновым продукт) не захотели договариваться с Роджерсом.

Однако Хэнк сумел извлечь прибыль даже из неудачных переговоров. Предприимчивый японо-американец понял, что коварные англосаксы никак не могут являться обладателями прав на «Тетрис» для карманных консолей, поскольку в 1984-м, в момент подписания договора с советской стороной, никаких карманных консолей не существовало в принципе. А значит, чтобы не потерять дом и заполучить «Тетрис» для Game Boy, ему тоже нужно лететь в Москву.

Для стоящих в километровых очередях среди сугробов москвичей (ну, правда, не совсем москвичей — здешнюю Москву по понятным причинам снимали в Глазго) это все непостижимо. Большинство из них никогда не видело компьютеров, не имеет представления о существовании игровых приставок или автоматов, а Game Boy не смогли бы вообразить даже в страшном сне. Кроме того, немаловажно, что после 80 лет коммунизма все советские люди считают всех американцев в лучшем случае мошенниками, а в худшем — шпионами и злейшими врагами Родины.

Однако есть среди русских и те, кто видит в сотрудничестве с Западом коммерческий потенциал. И это не задерганный Ефремов/Пажитнов в шапке-буханке и не его начальство, а зловещие сотрудники КГБ. Название одиозного ведомства тут, впрочем, вслух никто так и не произнесет — из-за ошибок создателей фильма или локализаторов вместо КГБ на вывеске соответствующей организации написано КПСС, а сами секретные агенты представляются просто членами коммунистической партии.

Большая часть фильма происходит в Москве 1988 года, так что подобных нелепостей в кадре хоть отбавляй. Тут будут и полуночная дискотека в каком-то недострое на окраине с водкой из икеевских кружек под The Final Countdown. И умирающие от голода прямо на улицах столицы москвичи. И американский предприниматель, разгуливающий в свитере и трусах, потому что его фирменные джинсы Levis с него только что сняли жадные кагэбэшники, и бегство от тех же гэбэшников по Москве на рыжей «копейке».

Все это выглядит до обидного карикатурно, поскольку очень отвлекает от довольно примирительного месседжа картины. Тут нет разделения на злых русских и добрых американцев. Актерская химия между Эджертоном и Ефремовым — лишнее тому подтверждение. Несмотря на разницу менталитетов и культур, не такие уж мы разные. И хотя фильм довольно часто и довольно сильно напоминает классические шпионские триллеры времен холодной войны, Россия для создателей «Тетриса» — это не только бешеные кагэбэшники и ядерные ракеты. Они даже вслух это произносят пару раз.

В какой-то момент режиссер Джон С. Бейрд (он ответственен за такие известные проекты, как «Грязь», «Винил» и «Хулиганы») рифмует падающие блоки из тетриса с падающими сегментами Берлинской стены. В смысле, конец СССР пришел именно тогда, когда недоедающие физики из недофинансируемых лабораторий вместо разработок нового супероружия переключились на создание компьютерных игрушек. О да.

А в финальной сцене в аэропорту Сиэтла становится ясно, что «Тетрис» — фильм, конечно, не пророческий, но такой, который проговаривает и утверждает то, что для всех и без него самоочевидно. Страна, которая не может предложить своим гражданам ничего, кроме ядерных ракет, обречена. Рыба ищет где глубже, а человек — где лучше. А лучше ему там, где не обязательно разрабатывать атомные бомбы, чтобы не умереть от голода в сугробе.

Удачного просмотра.