Начало 1990-х, брак принцессы Дианы (Елизабет Дебики по-прежнему великолепна в ее роли) и принца Чарльза (в пятом сезоне Джоша О'Коннора на этом посту заменил Доминик Уэст – «Прослушка», «300 спартанцев») трещит по швам. Кроме них разводятся еще две королевские пары. Сохранить семью удается только самой королеве Елизавете II (ее новый возраст доверено воплотить Имельде Стонтон – «Аббатство Даунтон», «Гарри Поттер и орден Феникса») и принцу Филиппу (теперь его играет Джонатан Прайс – «Бразилия», «Ронин», «Пираты Карибского моря»).
Однако это не все глобальные кризисы и конфликты, с которыми познакомит нас пятый сезон «Короны». Шестидесятипятилетняя Елизавета II на протяжении всех эпизодов выглядит растерянной и деморализованной, вокруг нее горят дворцы и отправляются на свалку корабли. Таблоиды и спутниковые каналы, журналисты и фотографы которых выведены здесь главными злодеями, смущают бедную женщину опросами общественного мнения о необходимости реформирования института монархии.
Ее любимый сын Чарльз начинает претендовать на главную роль в шоу и сговаривается за спиной у матери с премьер-министрами. В начале сезона с Джоном Мейджором (которого сыграл Джонни Ли Миллер, Холмс из «Элементарно» и Кайфолом из «На игле»), а в конце с Тони Блэром (Берти Карвел – «Шерлок», «Хокинг», «Макбет»). Этот момент подается как нечто шокирующее, но выглядит при этом довольно искусственно: во-первых, участники предполагаемых заговоров еще живы и могут опровергнуть их факт, а во-вторых, всем известно, что королеве предстоит царствовать еще 30 лет после этого недогоспереворота. Мало того, что это неправда, так еще и бессмыслица.
«Корону» обвиняли в неточностях и манипулировании фактами с самого первого сезона. Однако пока речь шла о молодости королевы Елизаветы 1930-х, 1940-х, 1950-х, недовольство по этому поводу не покидало узкий круг специалистов по истории монархии. В пятом сезоне действие добралось до девяностых, непосредственных свидетелей этих событий в Великобритании и остальном мире великое множество. Поэтому сегодня возмущаются как широкие массы общественности, так и лидеры мнений, популярные персоны. В первых рядах сам король Карл III и бывший премьер Джон Мейджор.
Но ярче всех выступила Джуди Денч, которая позвонила в Netflix и потребовала добавить перед каждой новой серией дисклеймер о том, что все ее события являются вымышленными. Великая актриса назвала сюжетные линии «Короны» «жестоко несправедливыми» и заявила, что опасается, что «значительное число зрителей, особенно за границей», может счесть их достоверными. «Чем ближе события художественной драмы приближаются к настоящему времени, тем, кажется, свободнее она стремится размыть границы между исторической точностью и грубой сенсацией», — сказала дама-командор Британской империи.
По эту сторону границы России наиболее грубой сенсацией, вероятней всего, станет шестая серия, озаглавленная «Дом Ипатьева». Чудовищное преступление власти, навсегда заклеймившее Екатеринбург, было экранизировано с криминалистической дотошностью. Британцы скрупулезно воссоздали весь процесс убийства семьи Романовых, от лживых уговоров царских тюремщиков спуститься в подвал для фотографирования до добивания принцесс штыками и обливания трупов серной кислотой.
Символ лихих девяностых Борис Ельцин представлен в «Короне» несколько двусмысленно. В начале серии он запойный пьяница, дебошир, лицемер и варвар, который снес дом Ипатьева, чтобы замести следы преступлений своих товарищей по КПСС. Но в конце, когда по его приказу останки царской семьи оказываются найдены, идентифицированы и преданы земле со всеми почестями, он встречается с британскими монархами как миротворец и выглядит практически равновеликой фигурой.
Впрочем, Ельцин – не единственный иностранец, с которым британская «Корона» обошлась надменно и высокомерно. Во втором сезоне негодяем и лжецом был представлен президент США, и не какой-нибудь Буш или Никсон, а сам Джон Кеннеди. А в этом – досталось китайцам, «отхапавшим» у британцев Гонконг, и египетскому семейству Аль-Файедов, которые выведены грязными нуворишами, пошлыми торгашами газировкой, одержимыми похотью, кокаином и маниакальным стремлением вырваться из грязи в князи. Сценаристы «Короны» даже не пытаются сохранять беспристрастность.
Не избежала критики и сама принцесса Диана, эта святая женщина, неприкасаемая для британцев и всего остального мира. В четвертом сезоне ее образ соответствовал общепринятым представлениям: жертва суровых нравов внутри монархического семейства, узница в золотой клетке консерватизма и узколобости, честная девушка, оскорбленная неверностью супруга. Продюсеры идеально попали в зрительские ожидания, и четвертый сезон «Короны» получил высочайшие оценки у зрителей.
Но в пятом сезоне все изменилось. Не выдуманная сценаристами, а вполне реальная смерть Елизаветы II, не только потрясла до основания весь британский мир, но и смешала все карты создателям «Короны». До этого эпохального события принц Чарльз был в глазах общественности самым непопулярным членом королевской фамилии, жалким, недалеким человеком, уже семь десятилетий коротающим дни в должности принца Уэльского и, кажется, утратившим всякую надежду взойти когда-нибудь на престол. А его спутница Камилла – подлой разлучницей, уничтожившей самую прекрасную и счастливую семью на свете. И вот сегодня они — король и королева Великобритании. Главный роялистский сериал нашего времени не смог не среагировать на эти перемены и включился в пиар-кампанию по продвижению новых лидеров монархии и демонизации их противников.
Поэтому новая леди Диана уже не выглядит бедной овечкой. Она плетет интриги и выдвигает условия, требует денег и грозит разоблачениями, выступает со скандальными интервью таблоидам и пишет порочащие честь королевской фамилии книги, мстит, истерит, рыдает, психует, да еще и пытается соблазнить каждого встречного пакистанца. Под конец ее недвусмысленно называют предательницей и сравнивают с Гаем Фоксом, который хотел взорвать парламент и был казнен как государственный преступник.
Принц Чарльз, напротив, – сама рассудительность, трезвость, достоинство и высокие моральные качества. Он в этом сезоне безоговорочный главный герой. Даже знаменитый «Тампонгейт», историю с записью крайне интимного телефонного разговора между принцем Уэльским и Камиллой Паркер-Боулз, которую удалось заполучить желтой прессе, сценаристы «Короны» разворачивают в пользу ныне царствующего британского монарха. Дескать, ничто человеческое нашему величеству не чуждо, кто не говорил по телефону сальности понравившейся девушке.
Пятый сезон «Короны» больше похож на мыльную оперу, чем все предыдущие. В нем только необходимый минимум подковерных интриг и большой политики, а взамен сплошные взаимоотношения полов: вот уже разведенные Чарльз и Диана пытаются выяснить отношения, поедая неудавшийся омлет на кухне, вот принц Филипп катает в карете симпатичную дальнюю родственницу, вот принцесса Маргарет решает перечитать письма от своего любовника из первого сезона Питера Таунсенда (здесь его сыграл отставной агент 007 Тимоти Далтон). Но все они лишь повторяют сцены из предыдущих сезонов, копируют те же обстоятельства по второму, третьему разу.
Шоураннер «Короны» Питер Морган, кажется, начал осознавать, что наблюдать за проблемами королевской семьи – их бесконечными неравными браками, столь же постоянными адюльтерами, борьбой за власть и потребностью в обожании (и финансировании) британским народом – уже не так интересно. И он не может придумать, как еще усугубить ситуации, чтобы вернуть внимание публики.
В итоге сезон о самой непристойной эпохе в новейшей королевской истории выглядит удивительно пресным. Морган и его сценаристы старательно описывают скандал за скандалом, чтобы как-то раскачать аудиторию, и даже отправляются в революционную Россию и устраивают там зверское убийство, но самым главным событием, открывающим и завершающим шоу, все равно остается сцена списания в утиль королевской яхты «Британия», которую 26-летняя Лили-Бет спускала на воду в первом сезоне.
Несмотря на внушительное пополнение актерского состава, сериал «Корона» стал очень похож на саму королеву Елизавету в последние десятилетия ее жизни: безупречно профессиональным, строжайше консервативным и полностью оторванным от реальности. Поэтому — непостижимым для простых смертных телезрителей.
«Похоже, мои лучшие деньки позади», — произносит королева Имельда Стонтон в одном из финальных эпизодов, борясь с пультом от новомодного спутникового TV. Даже телевизоры сегодня – метафоры.
Удачного просмотра.
