— В новостях выскочило, что меня и Сигарева упоминают в этой статье. Прочитал. Пишут про это кино, мол, трешак в стиле Коляды и Сигарева. Мне как-то все равно: про меня и не такое писали. Но вот второй день думаю: пойду смотреть это кино.
В статье пишет автор: вот «Старые клячи» — это да, кино на эту же тему, но какое, а это — полное дерьмо. Вы уж меня простите, это мое личное мнение, но «Старые клячи» — плохое кино. Никакое. Ладно я, но одна большая актриса, снимавшаяся в этом фильме, шепотом говорила мне, что ей стыдно на экран смотреть, что кино — никакое. Ну, за что купил...
Тут я включил телик, в Сочи идет какой-то концерт для смеха. Сидит 15 тысяч народу и умирают от хохота. А шутки плоские. Никакие. И я в начале подумал: быдлота какая-то, чего ржете?
А потом подумал другое: эти люди приехали в Сочи отдохнуть. Они съехались со всей России. Они доят корову, пекут хлеб, пашут, строят. Они приехали отдыхать. Эти люди кормят нас. Именно они — эти тетеньки в химзавивке и дяденьки с золотыми зубами. Ну, давайте им врубим Фабра на 24 часа? Кстати, против Фабра ни я, ни все остальные, занимающиеся театром люди не имеем ничего против, а даже наоборот.
В статье этой утверждается, что нельзя кино делать для людей, а только для фестивалей и в угоду критикам. Иначе оно гибнет.
Да погибло ваше кино именно из-за ваших фестивалей и критиков! Вы про людей забыли. Они перестали ходить в кинотеатры, потому что там им смотреть не на что. Вот всё и рухнуло. Публика голосует рублем и ногами. Это закон.
Я вчера смотрел кино по ТВ — «Дело Румянцева». Глупый, советский, наивный, простой, но такой честный фильм, с такими глазами Баталова, с таким лицом Леонова. Да в тысяче ваших фильмов для фестивалей нет таких лиц и глаз. Урыдался в конце этого фильма. И сам потом смеялся над собой. А чего плакал-то? Не знаю. Потому что это — для людей. А я — люди.
Вот так я думаю про ваше кино, в котором я ничего не понимаю. А, впрочем, и про театр думаю то же самое, а в нем я кое-что смыслю. Про людей забыли мы все — вот что, товарищи театральные работники. Нельзя, чтоб всё поле в тюльпанах, понимаешь, а сбоку — два одуванчика. Всего должно быть в меру.
