Французскому коллекционеру показали советское авторетро. Он в шоке

В его личной коллекции — Bugatti Type 37 и Citroen'ы ранних 30-х. А тут, значит, его приводят в зал советского автопрома и говорят: «Мосье Франсуа, «Запорожец!» То-то он удивился.

Фото: 66.RU

После экскурсии по автомобильному музею УГМК я задал г-ну Мельсиону вопросы, которые волнуют всех интеллигентных людей:

• правда ли раньше было лучше,
• на одно ли лицо все современные машины,
• и насколько стыдно приехать на ралли олдтаймеров на «Жигулях»?

Фото: 66.RU
Франсуа Мельсион, директор парижской выставки Rétromobile, участник гонки олдтаймеров «Mille Miglia», автоэксперт

— Можем ли мы всерьез говорить об автомобилях как об искусстве?

— Да. Это важная часть человечества. И единственная, которой вы можете управлять. За автомобилем всегда стоит создатель. Поначалу — всегда один. За каждым автомобилем — свой.

Да, конечно, еще есть дизайнеры, инженеры, но всегда есть тот, кто думает, по какому пути направить создание той или иной машины. Поэтому все они получаются разными — как нет двух одинаковых картин, так нет и двух одинаковых авто. Потому что каждый творец об одних и тех же вещах думает по-своему.

Что за вещи? В каждом автомобиле важнейшие составляющие — дизайн и техника; одним людям ближе внешность, другим — начинка. Для меня лично наибольшую ценность представляет дизайн. Очень важно, что ты видишь перед собой. Тут как с человеком: первое, на что мы смотрим, — глаза. Аналог в автомобиле — его внешность.

— С точки зрения дизайна, какие автомобили краше — итальянские или французские?

— Они очень разные. В самую раннюю эру (20–30-е годы XX века) автомобилестроения лучший дизайн был у французов. После Первой мировой войны, а особенно накануне Второй мировой, итальянский дизайн стал очень-очень значим: Турини, Загато, Гиа — все эти великие имена той эпохи. Также и после Второй мировой: итальянский дизайн был лучшим. И до сих пор остается.

— Вам какая эпоха ближе?

— Люблю их все, в этом моя беда... Но если так рассуждать, то мое искусство осталось в 30-х — между 1924 и 1934 годами. Большие двигатели, роскошный дизайн, эпоха Бугатти и Alfa-Romeo, Mercedes…

— Mercedes? По-моему, это больше не про дизайн, а технологии.

— Да, вы правы. Германия — это техника, а не дизайн. Немецкая машина — это особый вид такой: «Немецкая машина». Близко к ним — британские автомобили. А вот итальянские всегда были ближе к французским.

Фото: 66.RU
Mercedes-Benz 300SL

— Верите, что у машин есть душа?

— Конечно.

— И где ее искать?

— Знаете, когда управляешь Bugatti или Alfa, чувствуешь, что это не Mercedes, например. Потому что в Bugatti ты понимаешь: «Эту машину создавал механик. Очень-очень талантливый механик». А в «Альфе» думаешь: «А вот эту — инженер, настолько качественно и продуманно она сделана».

Душа есть в каждой машине, но прежде всего — внутри каждого автобренда.

Душа Citroen, например, — в инновациях. На мой взгляд, самых прорывных в мире. Вспомните 2CV, DS. Когда вышел Citroen DS, другие автомобили стали просто не нужны, повержены — такой силы был прорыв в механике, в дизайне; все было слишком нестандартным. Это очень важно: у машины есть реальная идентичность.

— Очевидно, мы должны хранить это наследие. Но как? В музеях вроде этого: стоя, молча. Или в движении?

— Большой вопрос. Я уверен, что машина создана для движения. Но музеи тоже нужны. Такие, как этот: он фантастический. Подобной коллекции я не видел ни в одной части света. Здесь собрана история России — ведь история автомобилей с ней неразрывно связана.

Собрать их было, наверное, несложно: большинство до сих пор на конвейере. Но то, как эти автомобили систематизированы по эпохам, — очень важно, познавательно. Так что автомузеи точно нужны — чтоб ты всегда мог прийти и посмотреть.

Но водить машину — важнее. Я люблю управлять своими автомобилями и постоянно делаю это. Дважды выезжал на «Mille Miglia»: стартовал в Париже, ехал в Брешиа (Италия, это больше 1100 км), оттуда стартовал непосредственно на гонку (ещё 1500 км), затем возвращался домой.

Вот так я люблю поступать с ретроавтомобилями!

Хотя кому-то важнее вообще другое: они занимаются восстановлением, а как восстановят — берутся за следующий. Но я люблю водить.

Фото: 66.RU

— Насколько глубоко можно влезать в конструкцию при восстановлении? Модифицировать?

— Никаких модификаций! Насколько это возможно, следует сохранять оригинальное состояние. Это идеально. Но не всегда получается, потому что машина может быть сильно изношена. Перед этим тебе следует глубоко погрузиться в тему, со всей возможной страстью. И быть очень осторожным, потому что многие изменения необратимы. Но стремиться нужно к оригинальному состоянию даже в случае с деталями интерьера, с кожей. Да, она может быть сильно старой, но она хранит тот самый дух!

С механической частью так не получится, потому что сейчас даже бензин другой. Кто-то даже иронизирует: мол, да, машину-то вы восстановили, но все равно не на 100%, потому что топливо не родное, резина на шинах не родная…

— Возвращаясь к советскому наследию. Ценятся ли такие машины среди коллекционеров в Европе?

— Конечно. Но в Европе очень тяжело найти советский классический автомобиль. Порой попадаются «Лады» и «Москвичи» разве что. Так что все, что я тут увидел, для меня крайне необычно!

— То есть если я приеду на ралли олдтаймеров где-нибудь в Европе на «копейке», то вмиг стану звездой тусовки?

— Вроде того. Люди просто могут даже не знать о существовании такого автомобиля!

Главная новость по теме

Аэрокосмическая эра: ЗиЛ-111 и ГАЗ-13 «Чайка»

— Как автомобиль становится классикой? Не в цене же дело: подчас культовой становится как копеечная машина вроде «Жука», так и дорогостоящие «Бугатти». Что в таком случае влияет на «классичность»?

— Все зависит от того, какая машина нравится лично тебе. Все же понимают, что лучшая машина — та, что тебе по душе. Так что порой на такой экземпляр ты можешь даже не тратить все свои деньги.

Все эти суперкары вроде «Макларена», «Майбаха» точно войдут в историю как очень значимые машины. С более простыми все не так однозначно: кто еще 50 лет назад мог подумать, что «Ситроен Де-шво» или «Жук» станут классикой? Так что со временем мы можем сильно удивиться тому, какая машина получит народную любовь и превратится в уважаемое ретро.

Вот взять хотя бы Mini или FIAT 500. Это же иконы! Они оставили след в истории, хотя были дешевыми.

Но коллекционировать, конечно, важно то, что в первую очередь нравится тебе самому.

— Про Mini, кстати. Почему не все римейки становятся такими же хитами, как их прародители? Взять тот же Kaefer/New Beetle/Beetle. Они играли на ностальгии, но хитами продаж не стали.

— Да, новый «Жук» не стал успешным. А вот Mini и FIAT стали! Думаю, дело в дизайне и маркетинге. Но дизайн первоочереден. Новый 500-й — это же фантастика! А еще роль играет время: возможно, Beetle просто появился слишком рано, люди не успели соскучиться.

У Mini другая история. Знаете, когда марку купил концерн BMW, дилеры немецкого бренда поначалу брезговали торговать новыми «Куперами». Думаю, впоследствии они передумали.

Фото: архив 66.RU
VW Beetle 2011

— Вы уже говорили, что все машины прошлых эпох были принципиально разными. Сегодня бытует мнение, что все машины стали на одно лицо. Вы согласны?

— Проблема наших дней исходит не из разума, а от компьютеров. Если ты вбиваешь примерно одинаковые вводные в компьютер, он тебе на выходе и выдает что-то примерно одинаковое. Так у всех производителей.

При этом сегодня ведь нет плохих машин. Все автомобили стали хорошими и выносливыми. Ты можешь ездить на них везде и в любое время — настолько возросла надежность. Ты можешь проехать 200 километров, 3000 километров — и ничего при этом с машиной не делать. Масло меняешь каждые 20 000, а в прошлом мы меняли ГСМ куда как чаще. И качество компонентов было хуже, и конструкция в целом менее надежная, не как сегодня.

Плохих машин не осталось. Остались только хорошие. Выбор сводится к тому, что тебе лично по вкусу.

— Могут современные машины однажды стать классикой? Точнее, не просто классикой, а иконами, культами — как стали Kaefer, FIAT 500, Porshce 911?

— Думаю, да. Все Porsche во все времена будут классикой!

— Даже электрические?!

— Я не уверен, что электромобили — наше будущее. Я верю в гибриды. С электричеством слишком много проблем: его надо выработать, им надо зарядить, батареи надо каким-то образом переработать… Много проблем. Гибриды проще, все-таки бензина на планете еще довольно много.

Фото: 66.RU
Porsche 356