Женские бани, ночевка в степи и город мертвых: последняя серия автопутешествия по Шелковому пути

День 16. Бухара. Пробег 0 км

В планах стоял подробный осмотр Бухары, но, выйдя на улицу, мы немного подумали и зашли обратно. Температура в тени — +37, а на солнышке так и вовсе жарко. Костя заявил, что за руль он в такую жару не сядет, а я, к стыду своему, так и не научился до сих пор хорошо управляться с механической коробкой — по трассе ездить могу, а по городу предпочитаю пассажирить. Поэтому мы обратились к хозяину отеля, который нашел нам таксиста, согласного за 100 тыс. сумов покатать нас по Бухаре и ее окрестностям.

Первым делом мы попросили этого славного человека на стареньком желтом «Матизе» отвезти нас в едальню. Там мы попробовали бухарский плов — говорят, что в каждом городе Узбекистана свой, особый, рецепт плова. И это правда! Плов был хорош, в России, даже в псевдоузбекских заведениях, вкус подобных блюд все равно другой — то ли рис к нам такой не возят, то ли руки… Интересная фишка — вкусный домашний кефир, который подают в банках.

Бухара — еще один древний город Великого шелкового пути. Как и Самарканд, основан еще до нашей эры, назывался Нумиджкет. Подобно многим городам этого региона, Бухара была почти полностью разрушена монголами и восстановилась только в XIV веке. От домонгольской эпохи сохранился только высокий минарет Калян в центре старой Бухары и еще пара зданий.

Первым нашим пунктом был летний дворец эмира, Ситораи Мохи-хоса («Дворец, подобный луне и звездам»). Если присмотреться, в орнаментах и впрямь можно увидеть много стилизованных изображений звезд и луны.

Находится он за городом, хоть и недалеко, пешком не добраться. Дворец построен в начале XX века последним бухарским эмиром Алим-ханом с помощью русских инженеров, поэтому резиденция напоминает российскую дачу в восточном стиле. Но некоторые чисто восточные элементы — резные деревянные двери, характерная роспись стен — говорят о том, что перед нами все же стилизация Востока под Запад, а не наоборот.

Сама резиденция интересна, скорее, любителям истории. Лично я ничего особо примечательного для себя там не увидел: небольшой музей с эмирским убранством, местами любопытная разноцветная мозаика на стенах и небольшой пруд, где, по преданию, эмир купал своих многочисленных жен и наложниц. Возможно, глаз к тому времени уже немного замылился, но летняя резиденция эмира большого впечатления не произвела — в ней ощущается какой-то налет декаданса и запустения.

Порадовали фигуры львов на входе: эмир увидел подобные статуи в Санкт-Петербурге и, вернувшись оттуда, велел своим мастерам высечь из камня подобные. Видимо, бухарские мастера львов никогда не видели, потому что их фигуры похожи на каких-то свинособак.

Из дворца эмира мы вернулись в город, и водитель привез нас к мавзолею Чашма Аюб. Это одно из старейших зданий Бухары, построенное в XII–XVI вв. Примечательно оно также тем, что внутри мавзолея находится источник, который считается целебным и священным. Пить оттуда воду, однако, не советую: во-первых, она невкусная, солоноватая и отдает металлом; во-вторых, есть шанс поймать там какую-нибудь заразу. Вернувшись домой, Костя заболел какой-то злостной инфекцией, и врачи сказали, что, вероятней всего, это от сырой воды. Так что не поддавайтесь искушению и обманчивой «святости» бухарской водички — пейте бутилированную!

Далее мы прогулялись по Старому городу, в той его части, где сосредоточены главные достопримечательности Бухары: минарет Калян, медресе Улугбека, Мири-Араб и Чор-Минор, мечеть и минарет Боло-Хауз. Я перечисляю самые основные точки Старой Бухары, на самом деле мечетей, медресе, мавзолеев и минаретов там гораздо больше.

Минарет Калян — одно из немногих сохранившихся домонгольских строений Бухары. По преданию, Чингисхан, увидев минарет, так проникся, что не стал его разрушать. Минарет действительно внушает уважение: это высоченная, 47-метровая башня, украшенная богатым орнаментом. Напротив минарета находится большущее медресе Мири-Араб.

Медресе вместе с мечетью и минаретом Калян составляют ансамбль Пои-Калян — духовный центр города. Медресе, построенное в XVI веке, действует и сейчас — в нем учился первый президент Чечни Ахмат Кадыров, из него выпускаются будущие имамы.

Отойдя в сторону от оживленной центральной улицы, попадаешь в переплетение узких улочек и переулков. Там я узнал два новых слова по-узбекски: «аёллар» — женщина и «хаммами» — баня. Ну, то есть шел по улочке, увидел яркую вывеску и, особо не задумываясь, зашел внутрь. Внутри стояла огромная обнаженная узбекская дама преклонных лет, которая, увидев меня, величественно закрылась полотенцем и сказала по-английски: «Women hamam». Тут у меня случился культурно-эстетический шок, я сбивчиво извинился и пошел дальше изучать Старый город.

Бань, кстати, в Бухаре, как выяснилось, много, некоторые работают аж с XV–XVI века. Так что при большом желании можно помыться в 500-летних интерьерах.

Еще из интересного — там есть целый рынок ювелирных изделий: несколько довольно длинных рядов, где продают только золотые украшения. По мне, так украшения на любителя — грубоваты, слишком восточные, да я и золото не очень люблю, честно говоря. Но их там много, очень много, с камнями и без, женские и мужские — на любой вкус.

Еще в Бухаре есть уникальное явление — торговые купола. Это большие купола, в которых расположено множество лавочек. Кроме того, это и своеобразные порталы: заходишь в такой купол — и видишь еще два-три выхода, из которых попадаешь на разные улицы.

Погуляв по Старому городу, мы проехали в находящуюся неподалеку крепость Арк. Это самое сердце Бухары, самая главная ее достопримечательность и, скорее всего, самое древнее, сохранившееся до наших времен, сооружение. Когда точно был построен Арк, неизвестно, но считается, что не позднее IX века н.э.

От девятого века там ничего не сохранилось; точнее, тем, что сохранилось, сейчас занимаются археологи. Однако у меня, как у бывшего историка, всегда возникает мандраж, когда я попадаю в подобные места и понимаю, что на протяжении как минимум 1500 лет здесь жили и что-то делали наши предки. Позднее крепость неоднократно разрушалась и отстраивалась заново, и сохранившиеся стены, башни, мечети, тронный зал и конюшенный двор относятся уже к периоду XVII — начало XX в. Сейчас в Арке находится большой краеведческий музей. Экспозиция ожидаемая, но интересная: одежда, посуда, артефакты с археологических раскопок.

Оказывается, близ Бухары когда-то было обнаружено несколько древних городов с певучими названиями Пайкенд, Варахша и Уч Кулах, которые входили в состав малоизученного государства Согдиана. Все они прекратили свое существование, когда кончилась вода — в XI веке н.э. что-то случилось с ирригационной системой, и города захватила пустыня.

Любопытны стены Арка — они высокие, но все утыканы деревянными балками — как будто специально для тех, кто захочет забраться внутрь. Подобные деревянные конструкции, торчащие из стен, можно встретить и в других старых зданиях Узбекистана — оказывается, они встроены в стены для отвода из них влаги — ведь глина, из которой слеплены многие постройки, очень чувствительна к воде.

После Арка мы снова поехали за город — в комплекс-некрополь Чор-Бакр, известный также как Город мертвых. Построен он в XVI веке, в середине комплекса — мечеть и медресе, а вокруг — большое мусульманское кладбище. Комплекс напомнил кладбище Сан-Микеле в Венеции — такие же улицы и дворики, в которых вместо домов — надгробия и мавзолеи. Местами там даже немного жутковато, но гнетущие чувства разбавляет наличие туристов и несколько лавочек с сувенирами. Еще там есть очередной святой источник, из которого опять же пить не рекомендую.

Бродя там, я обнаружил неприметную дверь, за которой оказалась лестница, ведущая на крышу мечети, оттуда получилось сделать несколько панорамных фотографий.

Наш водитель увлекся и предложил съездить еще в одно священное для мусульман место — мавзолей Абу Кабира. Он тоже находится за городом, где-то в районе аэропорта. Честно скажу: если вы не последователь ислама, не ездите туда. Это новодел, построенный в 90-х годах XX века в честь имама Абу Хавса Кабира. Умер он в 832 г., а спустя почти 12 веков в его честь построили мавзолей и мечеть, оборудовали источник со святой водой и огородили все это высоким забором. Получилось дорого-богато, но не очень интересно.

Вернувшись в гостиницу, мы узнали, что рядом находится сразу несколько достопримечательностей: медресе Чор-Минор, синагога и еврейский квартал, площадь Ляби-Хауз.

Чор-Минор — издалека ничего особенного, маленькая церквушка, а при ближайшем рассмотрении — очень интересное сооружение: это небольшое здание, по углам которого построены четыре минарета, каждый из которых украшен так, что не похож на другой. Кто-то считает, что они олицетворяют четыре мировые религии: индуизм, ислам, буддизм и христианство. Внутри находится банальная лавка с сувенирами, за 4000 сумов можно подняться на крышу и посмотреть оттуда на окрестные улочки-махалли.

Интересной мне показалась и синагога, находящаяся буквально в 20 метрах от нашей гостиницы (ориентир — Музей кукол). Местный раввин показал мне ее изнутри и рассказал грустную историю бухарских евреев: раньше их жило в Бухаре порядка 10000 семей, а сейчас осталось всего около 50 родов — все остальные в 80–90 годы XX века разъехались — кто на историческую родину, а кто в Европу или Америку. Их дома выкупили узбеки, и теперь от еврейского квартала, ранее занимавшего большую часть города, осталось только название и таблички на стенах домов. Тем не менее синагога действующая, а рядом есть еврейская школа.

При желании можно прогуляться по улочкам еврейского квартала. Больших красот вы там не увидите, вся жизнь узбекских махалли прячется во внутренних двориках — однако погулять здесь все равно приятно — тихо, уютно, нет-нет да и покажется перед вами кусочек чужой, непонятной жизни. Лично мне эти кварталы чем-то напомнили одесскую Молдаванку — там тоже вся жизнь во дворах, и, гуляя по улицам, лишь изредка можно увидеть, как и чем живут местные жители.

Площадь Ляби-Хауз находится на главной улице старой Бухары с труднопроизносимым названием Накшбанди. «Хауз» — на удивление узбекское, а точнее арабское слово, в переводе «водоем». По сути это большая яма в земле, вымощенная камнем. Раньше такие строили в каждом среднеазиатском поселении, из них брали воду, и они создавали микроклимат, помогавший переносить жару. Сейчас, конечно, в качестве источника воды их никто не использует, но сами ямы остались.

В Бухаре этот древний бассейн — довольно внушительных размеров — 36×42 метра, рядом с ним находится популярный одноименный ресторан и два больших медресе — Кукельдаш и Надир Диван-Беги, построенные в XVI–XVII вв. Естественно, там же расположены торговые ряды и лавочки, много кафешек и магазинчиков. Словом, площадь Ляби-Хауз — средоточие туристической жизни Бухары.

Что стоит купить в Бухаре? Мне больше всего понравилась керамика — в Бухаре ее гораздо больше, чем в Самарканде или Ташкенте. Она там на любой вкус и кошелек: больше всего ферганской, она самая бюджетная, именно ее продают в России. Большую, красивую тарелку можно сторговать за 20000–30000 сумов. Для ценителей есть бухарская керамика — у нее тоньше рисунок и другой состав краски, тут цены уже в долларах, и тарелка будет стоить $20–50. Кроме керамики, в Бухаре можно разжиться национальной одеждой, коврами, мехами и украшениями. Ну и непременные магнитики, тарелочки и прочая мелочовка, естественно.

В одной из керамических лавок мы познакомились с ее хозяином, купили пару тарелок, он поменял нам валюту и предложил вместе поужинать. Мы, решив, что такого ужина у нас еще не было, согласились. Прямо на улицу, рядом со входом в лавку, был вынесен ковер, на который мы и уселись. Вскоре из ближайшего ресторана принесли шурпу, салаты, шашлык и непременный чай. Так мы незаметно для себя провели следующие два часа, за ленивой беседой под звездным бухарским небом.

Бухара — прекрасный город, я бы с удовольствием провел там еще несколько дней — просто пожить в древнем городе, побродить по его улочкам, поболтать с доброжелательными местными жителями, окунуться с головой в его атмосферу. Красота! Однако нас на следующий день ждал долгий переезд в Хиву, и уже совсем недалеко была еще более долгая дорога домой.

День 17. Бухара — Хива. 480 км

Выехав на трассу Бухара — Хива, мы ужаснулись: она оказалась хуже всего, что мы видели ранее в Узбекистане, да, пожалуй, и в других странах. Вся в рытвинах и ямах, она совсем не походила на обещанную федеральную трассу. Со средней скоростью 30–40 км/час, местами по обочинам, мы медленно двигались по ней, обгоняя редкие фуры.

К счастью, примерно через 80 километров, ближе к населенному пункту Газли, где добывают газ, дорога разглаживается, затем на ней появляются по две полосы в каждом направлении, и ехать становится легко и приятно. При большом желании по ней можно гнать и 130–140 км/час — трасса ровная и прямая, машин почти нет — но, памятуя об уже оплаченном ранее штрафе в 150000 сумов, мы придерживали свой пыл и ехали разрешенную сотку.

После выезда из Бухарского оазиса начинается натуральная пустыня: сначала глинистая, с редкими островками зелени, затем переходит в настоящие пески. По обе стороны трассы появляются высокие песчаные барханы, местами песок сыпется прямо на дорогу. Попадается также и пустынная «фауна» — в виде красноватых лепешек на асфальте.

Пустыня, через которую проходит дорога, называется Кызылкум. Трасса проходит по самому ее краю, вдоль Амударьи. Сама же пустыня — это огромная территория, находящаяся в междуречье Амударьи и Сырдарьи, на севере доходящая до остатков Аральского моря, а на западе — до границ республики Каракалпакия. После Газли нет ни населенных пунктов, ни заправок, примерно 300 километров едешь по безжизненной местности. Учитывайте это, планируя поездку, запасайтесь впрок водой и топливом! В одном месте трасса подходит вплотную к границе с Туркменией — таинственной закрытой страной, куда так сложно получить визу. На вид — ничего особенного, та же безжизненная земля, прорезанная узкой полоской Амударьи.

Ближе к концу пустыни «Гугл» уверенно уводит вас в сторону от трассы, через какие-то невнятные Былыкчи и Янгибазар. Мы было поверили, свернули туда, но быстро поняли, что что-то не то — дорога сразу же превратилась в «направление». Поэтому поезжайте прямо, через города Турткуль, Беруни и Ургенч. Между Беруни и Ургенчем трасса пересекает Амударью. Здесь она производит впечатление — это широкая, полноводная река, от которой во все стороны расходятся каналы, которые, собственно, и питают небольшую Хорезмскую область и южную Каракалпакию.

Ургенч — один из крупных городов Узбекистана, с населением около 150 тыс. человек. Это младший брат древнего города Куня-Ургенча, столицы древнего Хорезма, который ныне находится в соседней Туркмении. Сам Ургенч образован в XVII веке, когда Куня-Ургенч вследствие смещения русла Амударьи пришел в запустение. Судя по путеводителям, Ургенч примечателен разве что памятниками математику аль-Хорезми и зороастрийской священной книге — Авесте (по преданию, пророк зороастризма Заратуштра жил чуть ли не в соседнем кишлаке). Поэтому мы туда заезжать не стали.

Несмотря на некоторые задержки в начале и конце пути, почти 500-километровый путь до Хивы мы преодолели менее чем за семь часов и уже около 18:00 оказались в этом небольшом городке.

Хива — еще один древний город Великого шелкового пути, основанный более 2500 лет назад. Пережив нашествие арабов и монголов, в конце XVI века Хива стала столицей Хивинского ханства, и в XVII–XIX вв. здесь были построены основные сохранившиеся до наших дней архитектурные сооружения. По сути это город в городе — все главные достопримечательности и отели Хивы находятся в крепости Ичан-Кала, со всех сторон огороженной стенами. Длина стен — 6,2 км, так что Хива очень компактна.

В принципе, весь старый город можно обойти за полтора-два часа, не торопясь и заглядывая во все его закоулки. Этим мы и занялись — просто гуляли, не заморачиваясь по поводу того, что именно мы видим, сколько лет тому или иному зданию, а наслаждаясь атмосферой древнего города. Город очень приятный, там не такая аляповатая архитектура, как в Самарканде или Бухаре — в основном все в нем выдержано в светло-коричневых тонах.

Встречается много туристов, в основном европейцев. Немногочисленные заведения рано закрываются — спохватившись к 9 вечера, что неплохо бы и перекусить, мы нашли лишь одно работающее кафе. Еда — традиционно вкусная и недорогая, ужин обошелся нам в 50000 сумов на двоих. Где-то в процессе неспешных прогулок выяснилось, что на одном из входов в Ичан-Калу продаются комплексные билеты — купив его, вы можете посетить все музеи на территории старого города.

День 18. Хива — Нукус — Миздакхан — Бейнеу. 720 км

Хива — это одно из самых впечатляющих мест в мире, где я когда-либо был. По концентрации красот она близка к Венеции. Мне больше всего приглянулся массивный минарет Кальта-Минар — он в свое время (середина XIX в.) был построен лишь до половины и сейчас похож на изящную заводскую градирню, покрытую бирюзовой и синей плиткой.

Затем мы забрались на смотровую площадку крепости Куня-Арк (вход — 6000 сумов) и полюбовались сверху видами Хивы. С нее открывается отличный вид как на старый город Ичан-Кала, так и на внешнюю часть города — Дишан-Калу, где также немало достопримечательностей. Однако эти красоты мы решили оставить на следующий приезд — в планах на текущий день было посещение музея в Нукусе и переезд границы Узбекистана и Казахстана — то есть день обещал быть очень долгим.

Дорогу из Хивы в Нукус «Гугл» показывает в двух вариантах: первый — вдоль южной границы Узбекистана с Туркменией, через городки Кошкупыр, Шават, Гурлен и Мангит; второй — через Ургенч и Беруни. Первый путь, хоть он и чуть короче, нам отсоветовали — там ужасная дорога, поэтому мы поехали по уже известной трассе, через Ургенч.

После Ургенча мы заехали на уже известную нам заправку, где произошла непредвиденная двухчасовая задержка: веселый узбек вместо 80-го бензина зачем-то залил нам 20 литров солярки. То, что езда на солярке вместо бензина неминуемо грозит заменой двигателя, думаю, все знают. Поэтому пришлось толкать машину на яму, долго и мучительно сливать содержимое топливного бака, которое никак не хотело сливаться, пока Костя не сотворил какое-то чудо с подключением к бензонасосу внешнего аккумулятора. В итоге солярка была слита, мы залили полный бак и одну канистру замечательного узбекского бензина и покатили дальше. Надо было заливать две канистры, кстати говоря!

Пересекая Амударью по направлению к Нукусу, вы оказываетесь в Каракалпакии. Это большая автономная республика, входящая в состав Узбекистана. Когда-то вместе с небольшой Хорезмской областью и северными районами Туркмении огромная территория Каракалпакии составляла древний Хорезм. До нашествия арабов, примерно до VIII века н.э., здесь была обширная зона ирригации, и нынешняя пустыня была густо заселена. Потом пришли арабы, Амударья изменила свое русло, и сейчас 80% территории Каракалпакии — это глина и пески. Сейчас Каракалпакия — своеобразный заповедник, в ее пустыне сокрыто более 300 археологических памятников. Конечно, было бы интересно взглянуть на них — многие до сих пор не изучены археологами — однако это поездка совсем иного уровня и масштаба.

Один из памятников доарабской эпохи тем не менее находится на подъездах к Нукусу, совсем рядом с трассой. Это зороастрийская дахма Чилпык, ее хорошо видно с дороги, так как находится она на высоком холме. Дахма — это круглая башня без крыши, которая использовалась зороастрийцами для погребения умерших. Останки просто оставляли в башне, где их съедали хищные птицы. Такой экзотичный способ захоронения объясняется тем, что, согласно верованиям древних согдийцев-хорезмцев, огонь — олицетворение бога на земле, и сама почва также священна, поэтому трупы нельзя было ни сжигать, ни закапывать. Возраст Чилпыка — около 2100 лет, а затем, в XII и X вв. н.э., дахма дважды перестраивалась и использовалась как сигнальная и сторожевая башня.

От Хивы до Нукуса — 200 километров. Нукус — столица Каракалпакии, с населением больше 300 тыс. человек. Однако основан он был лишь в конце XIX века, поэтому там, по сути, лишь одна интересная достопримечательность: Музей искусств, где собрана вторая по численности коллекция полотен русского авангарда.

В 20 километрах от Нукуса, в районе города Ходжейли, есть еще один памятник давно ушедшей эпохи, который я мечтал посетить уже очень давно. Это древнее кладбище Миздакхан и крепость Гяур-Кала. Чтобы попасть туда, надо проехать по главной трассе своротку направо, на Ходжейли, и свернуть налево, в сторону туркменской границы и недосягаемого теперь города Куня-Ургенч. Справа от трассы также видно какое-то кладбище, но это не Миздакхан, не перепутайте.

Некрополь Миздакхан расположен на трех холмах и занимает площадь более 100 гектаров. На одном из холмов находится крепость Гяур-Кала, сооруженная в IV веке до н.э. Идти до нее от Миздакхана довольно далеко, а поскольку времени уже было 7 вечера, я решил отложить этот путь до следующего раза. Жители крепости и окружающего ее большого города были зороастрийцами, некоторые ученые даже считают, что именно Миздакхан — это священный город Мазда, упоминаемый в «Авесте» и построенный огнепоклонниками в честь своего бога Ахура-Мазда. Затем город по каким-то причинам исчез, остались только развалины крепости, а вот огромный некрополь, где начали хоронить умерших более 2000 лет назад и продолжают хоронить до сих пор, сохранился. Скорее всего, здесь действительно была какая-то зороастрийская святыня, потому что до наших дней сохранилась легенда о том, что в Миздакхане похоронен первочеловек, по-нашему Адам, а в зороастрийской трактовке — Гайомарт.

Письменных источников зороастрийской эпохи практически не сохранилось: арабы, завоевав в VIII веке Хорезм, планомерно уничтожили все, что могли: города, библиотеки, зороастрийские святыни, предметы искусства и даже монеты. Собственно, поэтому мы сейчас почти ничего не знаем об истории древнего Хорезма. Обосновавшись в Хорезме и обратив в ислам местное население, потомки арабских завоевателей продолжили хоронить в Миздакхане своих покойников. Поэтому сейчас древние зороастрийские дахмы и оссуарии (костехранилища), от которых сохранились только оплывшие глиняные стены, мирно соседствуют с мавзолеями мусульманской эпохи. Некоторые из этих мавзолеев, судя по табличкам, построены уже в последние годы. Интересно, что, бродя по некрополю, зачастую не можешь отличить мавзолей XVI–XVII вв. от мавзолея нового времени — настолько они похожи.

Главная, самая таинственная точка Миздакхана — мавзолей Ережеп (Раджаб) Халифа. Построен он в VIII веке н.э., но народная молва почему-то считает, что первочеловек Гайомарт, сын Ахура-Мазды, из семени которого вышли первые мужчина и женщина, похоронен именно здесь. По преданию, был он огромен, сиял как Солнце и был равновелик по всем трем измерениям. Как память людская связала его с безвестным шейхом, жившим тысячелетия спустя, неизвестно. Однако считается, что Гайомарт восстанет из руин этого мавзолея, когда рухнет последний его кирпичик, и тогда настанет конец света. В год из стен выпадает по одному кирпичу (кто и как их считал, также неизвестно), на данный момент от мавзолея сохранилось три стены, так что, надеюсь, еще пару тысяч лет мы протянем.

До границы еще почти 400 километров, почти все они ведут по безлюдной пустыне, где нет ни населенных пунктов, ни заправок. Опять же учитывайте этот момент, планируя свой путь. Говорят, что эта местность по-своему прекрасна — своей пустотой. Там начинается огромное, малоисследованное и безводное плато Устюрт, эту местность красочно описал Андрей Платонов в философской повести «Джан». Кстати, очень рекомендую ее прочесть, она очень тонко передает ощущение от тех мест.

До Нукуса дорога более-менее ровная. Затем портится, после Кунграда портится еще больше, и средняя скорость на ней — 70–80 км/час. Днем, наверное, можно ехать быстрее, но ночью рискованно, много ям. Поэтому мы ехали очень медленно. Пару раз останавливались передохнуть — и снова ехали. Пару раз заканчивался асфальт, и 30–40 километров мы ехали по совсем убитой грунтовке. Несмотря на то что это федеральная трансграничная трасса, машин на ней немного, поэтому иногда создавалось впечатление выпадения из времени и пространства, описанное Платоновым: едешь в полной темноте, со всех сторон пустота. Lost highway, одним словом. Иногда дорогу перебегают лишь маленькие красноглазые зверьки — то ли суслики, то ли тушканчики.

На границу с Казахстаном мы приехали около 4 утра — и уперлись в большую очередь. Точнее, очередей было две: одна для фур, другая — для легковушек. Причем если очередь для фур еще двигалась, то легковушки стояли мертво. В итоге границу мы пересекали примерно три часа. Больше времени (часа два) занял въезд в Казахстан. Там мы столкнулись с натуральным кафкианством (бюрократизмом): пограничник в окне дал нам какую-то бумажку, велел зайти с другого входа и отдать эту бумажку другому пограничнику. Чтобы отдать бумажку, пришлось около часа простоять в очереди. Когда очередь подошла, мы увидели, что чиновник, которому надо было отдать эту бумажку, сидит в том же зале, что и первый «специалист». Почему они не могли сами передать бумажку друг другу, для нас осталось непостижимой загадкой, равно как и то, что бы случилось, если бы мы не стали вообще отдавать эту бумажку, а просто уехали.

Дорога от границы до казахского города Бейнеу по ошибке носит название дороги: из-за соображений то ли безопасности, то ли экономии казахи решили ее не асфальтировать, и все 80 километров приходится ехать по зубодробительной грунтовке. Она неопасная, но ехать надо медленно, 40–50 км/час. Примерно через час пути мы поняли, что ехать дальше совсем не хочется, все-таки почти сутки за рулем и на ногах, поэтому мы просто свернули на 20 метров в степь, разбили там палатку и рухнули спать. За три недели пути это был единственный раз, когда нам пригодилась палатка и спальники.

День 19. Бейнеу — Атырау — Уральск. 940 км

На подъезде к Бейнеу дорога превращается в отличную асфальтированную трассу. Ехать по Западному Казахстану ровно так же интересно, как и по Восточному: справа степь, слева степь... Иногда попадаются солончаки и небольшие городки (очень редко). Решив, что мы совсем заскучали, наша машинка встала: у нее вдруг кончился бензин. «Приключение!» — радостно сказал Костя, поймал попутный уазик и с канистрой в охапку укатил в сторону ближайшего городка. Городок оказался в 80 километрах от нашей стоянки, поэтому два часа я в одиночестве наслаждался видами степи. Говорят, что степь — как море. Ну что тут сказать? Море мне все же нравится больше.

Часов около 8 вечера мы приехали в Атырау. Судя по карте, он находится на берегу Каспийского моря. Однако когда я спросил на заправке, где море, человек очень удивился и сказал, что моря здесь нет.

День 20. Уральск — Илек — Оренбург — Уфа — Сикияз-Тамак. 850 км

Возвращаться домой мы решили именно таким образом — через пограничный пункт в Илеке, далее через Оренбург и Уфу, потом на Месягутово и Арти — в Екатеринбург, минуя большую часть противной трассы М5.

От Уральска до Илека — 160 километров. Вскоре по выезде из Уральска дорога портится, а последние 15–20 километров до границы едешь и вовсе по грунтовке, все время сомневаясь, точно ли ты едешь по направлению к международному погранпереходу. Очевидно, казахи боятся вторжения не только из Узбекистана, но и из России, поэтому на всякий случай портят приграничные дороги. Стоит сказать, что от Уральска до Илека нет ни одной заправки, поэтому наша мечта залиться доверху дешевым казахским бензином не осуществилась.

Погранпункт в Илеке, видимо, не очень популярен — весь покрытый зеленью, абсолютно весь, сам по себе он производит впечатление какого-то захолустного пунктика. Машины через него ездят редко, потому что явно скучающий казахский пограничник неожиданно для нас решил проверить все наши вещи. Натурально, он принес большую скамейку и велел разгружать багажник. С полчаса порывшись в наших вещах и не найдя ничего интересного, он великодушно открыл нам ворота и поздравил с возвращением на родину.

Родина допустила нас до себя с гораздо большей простотой — нам просто поставили штампики в паспорта, не расспросив ни про цели нашей поездки, ни поинтересовавшись содержимым нашей машины. Через пару километров нас тормознули свои, родные гаишники. Здравствуй, родина! Мы по привычке приготовились к долгой беседе, однако офицер просто посмотрел наши документы и отпустил с миром.

Российская часть дороги не примечательна: 130 километров от границы до Оренбурга, около 400 — от Оренбурга до Уфы. В Оренбурге, правда, чинили объездную, поэтому пришлось продираться по навигатору через центр города. Насколько помню, там неплохая прогулочная пешеходная улица, но желания разглядывать еще какие-то достопримечательности уже не было.

Трасса Оренбург — Уфа — очень достойного качества. По одной полосе в каждую сторону, ближе к Уфе случаются отрезки с ремонтами. Но в целом — по ней вполне можно ехать со средней скоростью 110–120 км/ч. Гаишники не встретились ни разу, камер тоже почти не было.

К Уфе мы приехали около 20–21:00. Если едете транзитом, заезжать в нее не обязательно, можно сразу же выехать на трасу М5. Дальше, уже в сумерках, мы преодолели 150 километров до поворота на Кропачево по ненавистной мне М5: все эти горы, подъемы, спуски, повороты, опасные обгоны верениц фур — не люблю я эту суету.

Деревушка Сикияз, где живут мои друзья, находится в пяти километрах от деревни Лаклы, что примерно в 70 километрах от трассы, ехать надо по довольно глухим, но более-менее ровным и пустым дорогам. Лаклы — это еще Башкирия, а Сикияз — уже Челябинская область. Я не был там больше года, а эти пять километров проходят по темному лесу и ухабистым дорогам, где и днем-то легко застрять. Поэтому последний участок пути был несколько волнующим — мы пропустили нужный поворот и долго ехали между сосен и берез, просто по лесу. Удивительно, но низкий полуспортивный BMW выдержал это испытание, и уже к полуночи мы наконец добрались до места. Там нам был приготовлен гостевой домик, мы сварили суп и рухнули спать. Ура! Мы почти дома, осталось всего-то каких-то 370 километров!

День 21. Сикияз-Тамак — Екатеринбург. 390 км

Оказавшись там, вы поймете, что не зря проделали свой путь: Сикияз — поистине чудесное место! Расположен он на высоком берегу, вокруг очень чистый лес и горы, неподалеку находится известный Сикияз-Тамакский пещерный комплекс, можно прогуляться до Соколиного камня — это 50-метровые скалы над рекой, с которых открывается прекрасный вид на Башкирию.

Деревня небольшая, на 20–30 домов, коренных жителей там почти не осталось, почти все жители — либо дачники, либо выходцы из Челябинска, Уфы, Екатеринбурга и Москвы, которые полгода живут на Сикиязе, а вторые полгода — где-то в теплых странах. То есть народ, который там и живет, и гостит, — своеобразный: музыканты, любители разнообразных практик, а летом там часто устраивают музыкальные фестивали.

Путь Лаклы — Екатеринбург лежит через кусочек Башкирии, через села Верхние Киги, Месягутово, Большеустьикинское, далее в Свердловскую область, минуя села Русская Тавра, Сажино, Большие Карзи, затем через Арти, Михайловск, Нижние Серги и Ревду. Эта дорога получается немного в объезд, «Гугл» показывает более короткий путь — через Новобелокатай и Перевоз, сразу по прямой на Михайловск. Но я там не ездил, не знаю, как дорога. На указанном мной пути большей частью хороший асфальт, мало машин и почти нет фур, пока не выезжаешь на финальный участок трассы Дружинино — Екатеринбург. Дорога до Екатеринбурга заняла у нас пять часов вместе с заездом в кафе.

Характерно, что в Башкирии вовсю светило солнце и были приятные 20 градусов тепла. Как только мы въехали в Свердловскую область — солнце скрылось и подул холодный ветер. Ближе к Дружинино стало значительно меньше зелени — многие деревья еще не распустились, а в низинах кое-где замелькал снег. И это 18 мая! Разительный контраст с бухарской жарой, ничего не скажешь.

В 20:30 мы были в Екатеринбурге. Ура! Позади — 8500 наезженных километров, куча впечатлений, фотографий, новых магнитиков и общее ощущение усталости вперемешку с огромным чувством удовлетворения и радости. Впереди — две недели в инфекционной больнице для Кости, новая бизнес-идея для нас обоих, несколько бессонных ночей над этим лонгридом для меня. И много-много инсайтов общечеловеческого характера, напрямую с путешествием не связанных, но появление которых поездка, безусловно, спровоцировала. Так что путешествуйте, люди! Это приятно и полезно.