«В какой-то момент я просто потерял сознание»: Сергей Карякин о своем «Дакаре-2015»

Кража документов, бумажная волокита, а как итог — всё зря: подвела мелкая деталь, из-за которой участие в легендарном марафоне для нашего гонщика закончилось досрочно. О том, как развивались события в Аргентине с момента прилета, Портал 66.ru узнал из первых рук, даже толком не дав герою выспаться после долгой дороги.

— Что произошло с документами?
— Их украли! 30 декабря я прилетел в Аргентину. Добирались всей семьей двое суток, что тоже, наверно, сказалось — усталость была неимоверная, утомился. Выходим с паспортного контроля, стоит таксист. С виду все нормально: официальный таксист, с табличкой. Садимся, едем в отель спокойно. На пути встретили какие-то протесты — местные жители что-то жгли прямо на дороге, блокируя проезд. У нас такого, конечно, не допустили бы.

Тем не менее до отеля добрались благополучно, начинаем разгружать вещи, и тут таксист якобы случайно разбивает бутылку. Мы отвлекаемся на нее, в этот момент он толкает мой портфель из багажника, где лежали все сумки. Потом отдает нам остальной багаж, и я сначала даже не понял, что что-то пропало — чемоданы вроде на месте. Таксист тем временем быстро-быстро уезжает — мы даже понять не смогли, в чем причина такой спешки. Только потом дошло, что он вытолкнул из багажника портфель и уехал с ним. Мы, конечно, вернулись в аэропорт, но там его, естественно, не было.

Ну и все, с этого момента начались все неудачи. Нервотрепка жуткая: в регламенте гонки четко прописано, что для участия нужны оригиналы документов. То есть все деньги, труды, старания, желания — все пропало. Ринулись в посольство, но там сказали, что новый паспорт сделать, конечно, нереально. Потом я связался с организаторами, дошел до директора гонки. Он помог: поговорил с пограничниками, выяснилось, что на время ралли-рейда действует собственная, дакаровская, юрисдикция, по которой участники гонки фактически после пересечения границы находятся в государстве «Дакар». У местных погранцов даже свои штампы, печати, полномочия.

Единственное, чем на тот момент смогли помочь в посольстве, это сделать бумаги с гарантией, что из Аргентины я смогу вылететь домой. Сработали оперативно, конечно, отнеслись с душой, по-человечески. Уже благодарил и еще раз поблагодарю наших дипломатов в Аргентине, особенно Дмитрия Жукова — оперативно сработали и помогли.

— Ты писал, что как-то подсобил Владимир Чагин, руководитель «КАМАЗ-Мастера» и легендарный дакаровец?
— Да, Владимир Геннадьевич очень помог. Мы все варимся в одном котле, я его набрал и попросил о помощи. Он не отказал, связался с консульством, с дирекцией гонки.

— Права как восстановил? Ты же говорил, что без оригинала прав нельзя стартовать?
— Мне привезли квадроциклетные из России, но они тоже в итоге не понадобились. В прошлом году я участвовал с автомобильными правами — никто не обратил внимания, сейчас ехал со справкой из посольства и правами на квадроцикл. Но ехал недолго: как пересекли границу с Чили — отказал квадрик.

— Но ведь до этого ты шел три дня. И стабильно приезжал на 7–9-е места. Как оценишь этот результат?
— Результат отличный. Я не стремился ехать быстрее, потому что и так шел быстро, а если еще быстрее — то уже на ушах, то есть с переворотами и прочими проблемами. Все лидеры из-за этого сходили, как я и предполагал.

Конечно, лидировал Рафаль Соник, но ему прямо на спецучастке меняли мотор (что запрещено). Все об этом молчат, конечно, хотя по соцсетям фото от местных жителей расходились. И почти все лидеры как-то так ехали: с тайными «техничками» .

Но как только начинался марафонный спецучасток, все становилось на свои места. Никаких «техничек» не могло быть и в помине, поэтому техника лидеров разваливалась просто на куски от выбранного темпа.

— В этом году было проще, чем в дебютной гонке?
— Безусловно. На четвертый день я стартовал в 3 утра, абсолютно выспавшийся и готовый к бою, обогнал шестерых, догнал Кассаля — победителя прошлого года.

Гравий был хороший — жесткий, укатанный, разогнаться удалось аж до 136 км/ч — в предыдущие дни что-то было с блоком управления двигателя, быстрее 90 ехать не получалось. А тут — удалось, квадр поехал.

Дальше началось.

Чувствую — какая-то странная вибрация. Сначала значения не придал: ну, может, от камней, думаю. Потом к вибрации прибавился металлический звук, и с этого момента конец настал подшипнику. Поломка такая, которая устраняется только заменой детали.

Я пытался, конечно, на месте устранить поломку. Даже брал у местных масло — смазывать цепь, чтобы звездочку не сжевало. Не помогло. В итоге ни о какой скорости речи уже не шло, шел на доезд — лишь бы до бивуака добраться. Тем более что я знал, что финальный отрезок спецучастка будет проходить по дюнам — это чертовски сложно, со сломанным квадроциклом вообще нереально — даже на привязи.

Когда мой квадроцикл отказал окончательно, меня как якорь тащил за собой местный зритель, чилиец. Это запрещено регламентом, конечно, но он тащил. Я прямо чувствовал, как у его квадроцикла горит ремень, потом у него рассыпался вариатор, загорелся пластик, мы бросили его квадр, нашли других чилийцев — на багги, они тащили нас.

Эта история закончилась в полночь: рельефа не видно, постоянно застреваешь. Скатились по дюнам глубоко вниз и встали окончательно. Квадрик бросили, поехали в бивуак вчетвером: я, два пилота с багги и еще один квадроциклист. Нас везли на двухместной Yamaha RZR, у которой тоже сгорел ремень. И там не все просто было: зарывались, откапывались. В какой-то момент я просто потерял сознание и провалялся на песке минут 15, весь задубел от мороза.

В два часа ночи в итоге приехали в бивуак, я просил кого-нибудь отвезти меня обратно за квадроциклом. Но это было самоубийством, конечно. Никто не согласился. Не стоит забывать, что ночью в пустыне — ноль градусов, с 45–50 холодает резко.

Гонка для меня закончилась, короче. Мы даже по времени не успевали вернуться за квадроциклом и назад, в бивуак, до старта следующего спецучастка.

— Что стало причиной такой поломки? Сам же говоришь, что конусные подшипники не ломаются ни у кого и нигде.
— Сложно сказать, до сих пор не понял. И подготовка квадра была нормальная, и ехал я на нем несколько дней. У нас в команде есть еще один такой квадроцикл — на нем уже три «Дакара» пройдено, и этот подшипник не менялся. Не знаю. Никакого логического объяснения у меня нет. Может, это просто неудача; может, удача: эта поломка меня уберегла от чего-то более серьезного. С самого начала были серьезные проблемы.

— А кто занимался подготовкой техники?
— Французы. Но с текущим курсом валют выгоднее стало готовить технику дома, в России.

— Твое участие, в том числе подготовка техники, еще по старому курсу обошлись?
— Да, к счастью. Все было проплачено по курсу «45 рублей». Сейчас бы все участие стоило не 5, а 10 миллионов рублей.

— Если пофантазировать и представить, что не сломался у тебя этот поганый подшипник, то где бы ты реально мог финишировать?
— Смотри. Я отставал от Рафаэля Соника на 30 минут. После этого все, кто шел передо мной, сошли, Соник потерял после этого 2 часа. Вот и считай, где бы я мог оказаться.

— Нет ощущения, что это диверсия какая-то? Ни у кого подшипники конусные не ломаются — у тебя вышел из строя. Происки конкурентов, может?
— Да нет, не думаю… Это совсем какие-то шпионские прямо страсти...

— Ну вот если эту мысль развить. У тебя на «Фейбсуке» в комментариях другие гонщики писали, что та же кража документов встречается как средство конкурентной борьбы.
— Это может быть. Мой же паспорт так и не вернули. Всей семье вернули, а мой так и потерялся. Отдали в посольстве, сказали, что документы им передала служба безопасности аэропорта. Может, сам таксист и скинул их. Но моего среди найденных паспортов не было.

Более того — когда я поехал в аэропорт уточнять, смогу ли улететь в Россию по справке, то встретил этого таксиста. Предложил ему выкупить мой паспорт и ноутбук, началась драка: они собрались большой толпой таксистов, начали неприкрытую агрессию в мой адрес проявлять — вплоть до того что достали нож. Я плеснул в них горячим чаем и ретировался к полиции, но те сделали вид, что все нормально. Я попросил полицию хотя бы до отеля меня довезти, на что они мне сказали: по территории аэропорта можем, дальше берите такси. Какое, говорю, такси! На меня ваши же, аэропортовые, таксисты с ножом кидаются!

— В этом году ты «Дакар» заканчивал уже не как участник, а как наблюдатель изнутри, как зритель. Что можешь сказать об организации гонки в целом?
— Организация лучшая в мире. Лучше сделать мероприятие такого масштаба просто невозможно. Считай, они даже юридически продавили фактически временную организацию собственного государства в границах трех стран. Это фантастика! Конечно, в пустыне у журналистов были проблемы с интернетом. Но спутник так тонко не настроить, это логично.

— Расскажи подробнее про помощь местных. Ты говорил, что маслом поделились, на себе тащили по пустыне. Такое вообще в нашем мире возможно?
— Да! Люди — обычные, из числа местных болельщиков. Часто же что-то случается с гонщиками, фанаты помогают. В моем случае им надо, конечно, дать звезду: парни тащили меня с 12 часов дня до двух часов ночи. И при этом ни разу не дали обратный ход и не послали. Подарил им на память свой шлем — он чисто дакаровский, специальный. И 500 долларов дал им на ремонт техники.

— Что дальше? Снова будешь искать способы поехать на «Дакар»?
— Да, конечно. В течение года буду принимать участие в российских соревнованиях, в январе снова попробую поехать в Южную Америку. Хотя в сегодняшних реалиях это сделать будет еще тяжелее.

— Ты обычно выступаешь в квадроциклетных соревнованиях Can-Am, хотя есть же более близкая к «Дакару» дисциплина — чемпионат России по ралли-рейдам.
— Ой, нет. Не тот уровень совершенно. Серия Can-Am Trophy меня устраивает полностью — и составом участников, и с точки зрения организации. Это соревнования самого высокого уровня.

Ну, и буду прилагать все усилия, чтобы в январе поехать на «Дакар». Это задача номер один.

Фото: пресс-служба и личный архив Сергея Карякина; 66.RU