Каждая страна хранит свои фильмы на условном жестком диске. Все они подключены к мировой сети, которая может этими фильмами оперировать. А российский хард-диск к ней до сих пор не подключен. Такие аналогии приводят кинопрокатчики, когда речь заходит об отечественном кино. Как продавать наше кино на Запад, пока толком никто не знает. Но мы нашли человека, который понятными и простыми словами сумел объяснить, как сломать проклятую модель российского кинобизнеса и перестать ходить в аутсайдерах.
Не так давно директор кинотеатра «Салют» Сергей Федяков сам всерьез занялся кинопрокатом. Поиск «правильных фильмов» идет на самых крутых кинорынках по всему миру. Это Канны, Берлин, Амстердам, Барселона, Генуя, Лос-Анджелес, Пекин, Мумбаи… Каждый раз ему приходится решать непростую задачу: что можно и нужно показывать в Екатеринбурге, чтобы зритель, наконец, смог получить арт-мейнстрим, смотреть который было бы приятно и, главное, не стыдно.
 |
|---|
| «Если зритель идет на российское кино, то понимает, что в нем зашифровано некое обращение к нему. Они хотят поработать со своей душой, с головой. Это всегда умное, непростое кино, его мало кто понимает». |
— Кого за границей можно заинтересовать российским кино?
— Это Европа, Америка. Если честно, когда мы там были, мы не видели ни одного хорошего проката. В основном российское кино там существует в формате фестивалей. Понятно, что политика в отношении проката там очень жесткая, потому что практически существует три или четыре сети. И очень мало независимых кинотеатров. Там же все давно устроено. Допустим, «Уорнер бразерс» — компания, которая имеет в производстве порядка 10 фильмов в год. Они гарантированно должны прокататься и отбить деньги. Для того чтобы была эта гарантия, те же ребята с «Уорнер бразерс» создают сеть кинотеатров. Конечно, она называется по-другому, но они знают, что эта сеть всегда возьмет это кино, и эти 10 фильмов гарантированно прокатаются в этой мощной американской сети. Туда попасть из России с фильмом, даже гениальным, — очень сложно.
— Какой последний наш фильм встал в прокат в Америке?
— В Америке — я даже не знаю. У нас очень слабое продвижение, никто российское кино не продвигает.
— А в Европе?
— В Европе продвигают, делают какие-то стенды в Каннах. Нет, нет у нас гениальных продюсеров, которые могут продать российское кино в Америку, в Европу, в Китай. Потому что этот гениальный человек должен быть круче, чем Лавров (Сергей Лавров, глава МИД РФ, — прим. ред.). Он должен иметь и влияние, и бабок много от государства, потому что если мы хотим, чтобы «Легенду №17» смотрели в Канаде, то мы должны за это деньги заплатить. Чтобы они поняли, что мы в хоккее что-то значим, а еще у нас такой фильм есть. Это внешняя государственная политика. Это не помощь оружием, продуктами, это культурная экспансия.
 |
|---|
| «Есть артхаус, который как раз нацелен на гаджеты. Снимай кино короткометражное или еще что-то и продавай его для гаджетов. Выложил в «Ютуб» — продавай!» |
— Продвигать такие простые и понятные фильмы, как «Легенда №17», на Запад выгодно. Это хороший самопиар. Почему в этом никто не заинтересован?
— Никто в государстве не заплатит денег ни одному из продюсеров, который бы вышел на этот рынок, пусть даже за взятки — не знаю как! Почему Дягилева и русский балет все знают? Потому что царю нужны были кредиты, которые после войны были только в Европе. Он понимал, что надо сначала стране сделать хороший культурный имидж, чтобы все знали, что в России есть не только крестьяне в лаптях. Дягилев получал колоссальные деньги, но по сравнению с теми кредитами, которые пришли в Россию, конечно, это были копейки.
— Какие вещи в России могут интересовать иностранную публику, а какие никогда не заинтересуют, потому что там своего подобного материала навалом?
— Мы должны снимать кино, которое было бы интересно миллиардам людей, миллиардам! У наших режиссеров заниженные требования к себе. Шедевры надо делать! Бекмамбетов давно понял это. Когда он первый фильм снял в Голливуде, «Особо опасен», ну средненький, может быть, фильм был по прокату у нас в России, но международный прокат — это колоссальные деньги.
 |
|---|
| «Сегодня в Европе и в Америке российское кино существует в формате фестивалей. Мы не видели там ни одного хорошего проката». |
— В Европе «Овсянки» прошли с успехом, а в России провалились. Почему? Там принципиально другой зритель?
— Он заработал хорошо в «Салюте». В Европе такая аудитория более чем представлена. Так что у фильмов на европейском рынке гораздо больше шансов, чем в российских кинотеатрах.
— Наш отечественный зритель настолько западный, что не может переварить отечественное кино, которое всегда немножко такое, задумчивое?
— Да, у нас особый зритель. Наш зритель воспринимает некий месседж, посыл — это не развлечение. Понятно, что 90% идет в кино для развлечения. Если зритель идет на российское кино, то понимает, что в нем зашифровано некое обращение к нему. Они хотят поработать со своей душой, с головой. Это всегда умное, непростое кино, иногда его в принципе мало кто понимает. Наряду с этим есть форматы и российских блокбастеров, правда, их мало, потому что они затратны, а денег у нас в индустрии, я скажу, очень мало.
 |
|---|
| «Никто в государстве не заплатит денег ни одному из продюсеров, который бы вышел на западный рынок, пусть даже за взятки — не знаю как!» |
— То есть структура нашего проката в принципе не дает прорваться к российским кинотеатрам кино, ориентированному на чуть более думающую аудиторию, которая готова воспринимать чуть более сложные фильмы.
— Индустрия под потребителя легла давным-давно. Потому что это деньги. Большая часть зрителей — это потребительское общество, оно потребляет майонез с колбасой, здесь же кино. Кино как развлечение. Поэтому сейчас появляется новая понятная модель проката — мультиплекс в торговом центре. Когда ты набил полную корзину продуктов, то не думаешь о том, что идешь за какой-то духовной потребностью или для размышления. Понятно, где-то есть «Салют» отдельно, где-то «Дом кино» стоит отдельно. Туда люди должны прийти не случайно. Сегодня мы в другом городе живем — это Екатеринбург, где есть «Гринвич», мощнейший европейский центр. «Титаник», который показывает колоссальные результаты.
— Город с его энергией требует совсем другого кино, более удобоваримого?
— Да, мы сами, сознательно сделали выбор, что нам это интересней. Это не хорошо, не плохо — я констатирую факт. Все заточено на то, чтобы максимально выжать деньги. Если ты единожды туда вложил, то с этого надо много заработать. Из-за этого уже, когда вы смотрели сегодня «Форсаж-6», там явно сказано, что ждите, скоро «Форсаж-7», потому что в эту франшизу вложены колоссальные деньги.
— Тогда скоро кинематограф взорвется изнутри. Останутся одни короткометражки, рассчитанные на быстрое потребление. Есть полчаса — зайдем, посмотрим фильм — и по магазинам. Это хорошо?
— С точки зрения бизнеса это очень хорошо. Если человек заплатил 300 рублей и считает, что за 30 минут он кайфанул, то это неплохо. А если он понял, что за 300 рублей, посмотрев 30 минут, он недополучил, что его обманули, то это другое. Сегодня никто не оценивает хронометраж фильма и соотношение стоимости билета. Поэтому сегодня я как прокатчик за то, чтобы не снимали 2,5 часа кино, например, «Гарри Поттера», а сделали бы формат 70, 80 минут. Этого достаточно, чтобы правильно высказать сценарий любого фильма. Ужать.
 |
|---|
| «Мы должны снимать кино, которое было бы интересно миллиардам людей, миллиардам! У наших режиссеров заниженные требования к себе». |
— В этом нет опасности для кинотеатра? Если фильм короткий, то его можно посмотреть и на небольшом экране телефон, айпада, в «Ютубе», на плазме. Все это гораздо проще и удобнее. Зачем людям вообще куда-то идти и платить за это?
— Это тенденция. Сегодня меняется не только формат досуга. Под формат потребителя меняется и индустрия. При этом мы понимаем, что «Аватар» никогда не продадут для гаджетов, он пойдет в кинотеатральный прокат. Но есть артхаус, который как раз нацелен на гаджеты. Снимай кино короткометражное или еще что-то и продавай его для гаджетов. Выложил в «Ютуб» — продавай! Такое возможно. Поэтому технологии производства кино меняются под конкретного потребителя. Это — в гаджете, это — в плазме, это — на большом экране. Сегодня есть интересная тенденция, которая была представлена на этом рынке в Лас-Вегасе компанией «Сони». Они сегодня под выход блокбастеров сразу же выпускают компьютерные игры, у них единый старт продаж. Это произошло потому, что в 2012 году весь кинопрокатный бокс-офис мира (кассовые сборы, — прим. ред.) впервые уступил бокс-офису продажи компьютерных игр.
— В такой ситуации, когда рынок ориентирован на быстрый, легкий кинопродукт, вы будете заниматься прокатом российских фильмов?
— С российскими фильмами — мы всегда за. У нас в основном молодые режиссеры, с которыми у нас хорошие отношения. Вася Сигарев, Борис Хлебников, Алексей Федорченко. Мы понимаем, что это классное кино, но это все артхаус. Мы можем хорошо заработать, если покажем в «Салюте». Но очень сомнительно, что сможем заработать правообладателю большие деньги, если займемся российским кинопрокатом. Здесь очень скользкая история — российское кино. Посмотрим, если сегодня найдем точки соприкосновения с бизнесом по прокату российских фильмов…
— Как и где вы ищете кино?
— Это уже не в России, а на главных зарубежных кинорынках. В Европе: Канны, Берлин, Амстердам, Барселона, Генуя. Понятно, что это Америка, Китай, Индия. Оказывается, Болливуд производит так много фильмов, что Голливуд уступает по количеству. Сегодня надо просто искать это кино. Понятно, что все фильмы не поставить, у нас не резиновые залы. Поэтому стараемся эти бриллианты в золотых россыпях найти и их только поставить в прокат.
— Вы всерьез собираетесь закупать фильмы Болливуда?
— Нам это интересно. Там очень хорошее и качественное кино. Причем оно завоевало популярность не только в пределах Индии, но и в Европе, Америке, Китае. Это фильмы, которые смотрят миллиарды, почему бы их не показать и нашей стране?
— То есть скоро в «Салюте» пойдут индийские фильмы?
— Мы надеемся, что да. Во всяком случае пробные шаги уже сделаны. Сейчас болливудская сторона должна нас оценить, и мы дальше будем вести переговоры.
 |
|---|
| «Большая часть зрителей — это потребительское общество, оно потребляет майонез с колбасой, здесь же кино». |
— Вы сами ездите на фестивали?
— Если честно, самим кинотеатрам ездить невыгодно, да и нельзя. Этот процесс связан с людьми, которые занимаются поставкой в Россию цифрового оборудования. Сами компании являются интернациональными, у них офисы по всему миру. Они имеют свои связи, везде легко устанавливают деловые отношения. Прийти сегодня и сказать, например, в Лос-Анджелесе, на фестивале, что мы купим ваше кино, при этом не имея истории проката, невозможно. Только если есть дружественные отношения вашего американского партнера с хозяином этого фильма. Например, фильм «Самсара» нам продали благодаря неформальным связям. Желание прокатить фильм у себя заканчивается тем, что ты имеешь право эксклюзивно на прокат по всей стране.
— «Самсара» выбивается из ряда коммерческих фильмов. Этот фильм был успешен в Екатеринбурге?
— Это совсем другое кино. Люди два часа молчат, они не жуют попкорн. Многие меняют взгляды на жизнь. Я знаю, что даже несколько раз ходят на этот фильм. После того как у нас пошел фильм «Самсара», 80 кинотеатров страны самостоятельно вышли на нас и сказали: «Мы хотим этот фильм показать». Мы чуем хороший артхаус и научились зарабатывать даже на этом. Это наш эксклюзив, потому что блокбастеры эксклюзивно ты никогда не возьмешь. Еще одна ниша, которую мы видим для себя, — это мультфильмы. Дети хотят смотреть кино не только в каникулы. Если мы будет покупать мультфильмы и предлагать их для просмотра в России, то это будет правильный формат.
— Какие мультфильмы могут вас заинтересовать?
— Все зависит от экономической ситуации. Есть фильмы, вроде «Ледникового периода — 4», который мы бы хотели взять в прокат, но не можем себе этого позволить. Поэтому сейчас мы изучаем мультфильмы, которые есть на рынке. В основном это полнометражные или короткометражные художественные фильмы. Анимации здесь мало. Все фильмы зарубежные, потому что наших полнометражных мультфильмов на рынке практически нет. Это и европейские, и американские, будут даже из Южной Америки.
— Дублировать будете в Екатеринбурге?
— Конечно, у нас очень много студий, которые делают профессиональный дубляж.
— Кого позовете озвучивать?
— Мы пока не решили. Может быть, местные актеры, а может, какие-то очень известные. Сейчас договариваемся.
