Казачья станица Державная: когда становится за державу обидно

В выходные корреспондента Портала 66.ru пригласили на знаменательное событие. В станице Державная, которая является и домом для уральских казаков, и пристанищем для заблудших душ, состоялась свадьба. Третья по счету за все время существования этого маленького казачьего государства. Отказаться от участия в таком событии мы не могли.

Это уникальная социальная община, объединяющая в себе: православный приход, казачью станицу и бесплатный реабилитационный центр для людей, оставшихся без крова, работы или потерявших социальную ориентацию. Единственная, предоставляющая возможность любому гражданину навсегда остаться, создать семью, построить дом, завести хозяйство, трудясь и живя по Закону Божьему и укладу казачьему.

Державная находится сразу за Среднеуральском. Выдвинулись мы туда вместе с сотрудниками и добровольцами Православной службы милосердия. Привезли с собой и небольшой подарок молодым — настенные часы.

Подъезжаем к воротам и видим табличку: въезд строго по пропускам. «Правда ли так сложно попасть сюда?» — спрашиваю я у пресс-секретаря Екатеринбургской епархии Светланы Ладиной (здесь она просто доброволец Православной службы милосердия).

Светлана Ладина, пресс-секретарь епархии и доброволец Службы милосердия:

— Даже не знаю, зачем эту табличку повесили, раньше никакие пропуска не требовались. Друзей и так пускают. Еще несколько лет назад мы приезжали сюда, страшно было смотреть. Первые строения здесь были похожи на домики трех поросят, практически из фанеры сделаны. Сейчас они уже строят дома хорошие, настоящие. Обустраиваются потихоньку.

Въезжаем на территорию станицы, прямо в центре площади находится недостроенный храм, настоятелем которого служит отец Владимир Первушин. Перед началом венчания есть несколько минут для того, чтобы пообщаться с ним.

— Отец Владимир, как вам тут служится?
— Да как? Хорошо. Благодатно.

— Вы живете в станице?
— Нет, дом еще пока не построен, но брус уже привезли. Пока нет дома, живу в Среднеуральске.

— Но планируете сюда переезжать?
— Конечно, у меня семья немаленькая — вместе со мной 7 человек: мы с матушкой и пятеро детей. На самом деле это немного. Большая семья — это когда ты видишь много детей, посчитал и понимаешь, что одного не хватает, а вспомнить, кого, не можешь. Вот это большая семья. А пятеро — это так себе, пока ты еще знаешь, как всех зовут, помнишь даты рождения — это еще не много детей.

— Отец Владимир, чем для вас является станица Державная?
— Как для всякого казака — родовой станицей. Я уральский казак.

— А сколько тут человек проживает?
— 50 человек где-то в среднем. Кто-то приходит, кто-то уходит. Кто-то пришел — понравилось, остался; кому-то не понравилось — ушел. Постоянно проживающих — может, человек 15–20. Это, как правило, те, кому интересно жить по вере. Остальные — просто перезимовать пришли.

— Как вы сами пришли к тому, что необходимо сюда переехать? Это было ваше решение? Долго раздумывали?
— Особо не раздумывал. Почему еще стал заниматься с людьми, которые приходят сюда — у меня диплом по социальной работе. Занимаюсь по своей профессии, своей работой и служением, на своем месте. Храм построили — кто-то же должен быть здесь настоятелем.

— Когда планируете окончательно уже переехать сюда?
— Как только — так сразу. Сначала храм нужно достроить, потом дом. Этой стены здесь не будет. Там притвор будет еще примерно в три этажа. То есть клирос, притвор, потом будет еще одно помещение, и сверху уже колокольня — третий этаж получается. Что за храм без колокольни!

Отец Владимир шесть лет занимается «Автобусом милосердия» и Державной, в качестве руководителя Службы помощи бездомным. У него самый настоящий законченный цикл реабилитации: «Автобус милосердия» — это разовая помощь бездомным, а если бродяга всерьез решает изменить свою жизнь — его путь лежит сюда.

Создателем станицы Державная считается Владимир Пономаренко, подъесаул, атаман станицы Державная. По-казачьему, по-свойски его все называют «батя». А еще в казачьей речи порой слышится знакомое по песням душевное слово «любо».

— Владимир Николаевич, как возникла сама идея создать Державную? Как вы все это организовали?
— Не я один. Идея совместная. Здесь был глава администрации Алексей Данилов, потом батюшка со Среднеуральска отец Вячеслав, вот, собрались как-то — что делать? Народ спивается. За Россию-державу обидно. Подумали-подумали и решили создать реабилитационный центр. Сначала, когда создавали, я проехал все реабилитационные центры по Екатеринбургу, посмотрел, как они работают. Они в основном платные. А кто будет вытаскивать народ из-под забора? И потом — они временные. Какое-то время люди там поработали — и потом человек уходит. А потом куда? Опять на улицу? Человека надо спасать на всю жизнь, а не временно. Или создать условия, чтобы он встал на ноги; если он в состоянии дальше жить уже самостоятельно — то пожалуйста, нет — значит, его надо сопровождать дальше.

— Какую идею в станицу вы вкладываете?
— Россия вся спивается. Семья рухнула. Это первый шаг был, чтобы спасти таких людей, как-то вытащить из-под забора. Страна состоит из семьи. Порушишь семью — порушишь страну. И мы потихоньку решили страну возрождать — с чего? С семьи. Это у нас уже пятая семья, которые здесь познакомились. Некоторые уже встали на ноги, уехали, письма пишут, звонят, благодарят. Недавно также было венчание, тоже здесь они познакомились, уже и дитё родилось.

Свадьбу на этот раз играют Елена и Евгений. У нее двое мальчиков-близнецов — Ильяс и Давид, у него — дочка Наташа, ходит в пятый класс. Елена приехала на Урал из солнечного Баку, сначала пыталась жить в Екатеринбурге, но найти работу и содержать двоих детей было очень и очень сложно. Елена обратилась в отдел социальной защиты населения, откуда ее направили в станицу.

Приняли Елену тут радушно, сначала она работала в столовой, потом устроилась подрядчиком на птицефабрику «Среднеуральская». В станице она познакомились с Евгением, сначала завязалась дружба, потом пришла и любовь. Дело подошло к свадьбе.

Атаман Владимир Пономаренко пожелал молодым счастья и дал батьковский указ: детей побольше.

Владимир Пономаренко:

— У нее двое мальчиков-близнецов, у него — дочь, вот они здесь нашли друг друга, и сейчас у них сразу уже многодетная семья. Ну и я думаю, что будут совместные дети. Во всяком случае я им наказал: чтоб не менее пяти казачков они нам нарожали! Некоторым Державная люба. Вот они здесь и остаются.

Конечно, не на одних плечах атамана держится эта казачья станица. В свое время сюда пришли люди от бизнеса. И если атаман ведет социальную работу, то кошевой атаман Олег Мажара регулирует вопросы хозяйства и производства (12 человек в станице сейчас работают на Среднеуральской птицефабрике), а молодой парень Авиэль Чудиновских занимается юридическими аспектами и бумагами.

— Авиэль, как вы попали сюда, в реабилитационный центр? Вы раньше занимались каким-то бизнесом?
— История нельзя сказать, что сильно красочная. Во всем виноват кошевой атаман станицы Олег Мажара. У нас с его сыном был совместный бизнес. Однажды Олег позвал меня помочь, для начала я отремонтировал компьютер, потом понеслось... Я не очень-то понимал, зачем я вообще здесь нужен. Много людей, попавших в трудную жизненную ситуацию, можно помочь, что-нибудь привезти, но себя-то явно здесь не видел. Потом у меня начался передел в бизнесе. И так сложилось, что министерство соцзащиты предложило написать проект «Станица Державная». Им я и занялся. И вот в 2010 году мы становимся победителями областного социального конкурса как лучший социальный проект области.

— Какие-то деньги на него выделялись?
— В 2010 году ничего не выделялось. Средства, на которые здесь все строилось, это в основном средства Олега Мажары, атамана и мои. Вы представьте, сначала здесь жили 100 человек на 30 тысяч рублей в месяц. Можете себе представить, что здесь творилось? У них более-менее приличная еда была за радость.

— А бизнес как же?
— У меня закрылись одни дела, я расстался с другими партнерами, и кончилось тем, что полностью ушел сюда. 2010 год был очень тяжелым. Доходило до того, если честно, что кушать дома было нечего. Много раз пытался все бросить: все, не могу больше, я умею деньги зарабатывать, а тут какой-то бомжатник! Но где-то в середине 2011 года мы умудряемся получить от министерства социальной политики средства в размере 2,5 млн рублей. Это, конечно, были копейки для реализации станицы, но все-таки.

— А сколько сюда вообще было вложено денег помимо того, что дало министерство?
— Я думаю, с учетом оперативки — не менее 7 млн. Министерство соцполитики позволило нам взять субсидию, эту субсидию тоже пришлось реализовывать, за нее надо отчитываться, как известно, государство дает копейку, а спрашивает за сто.

— Дальше есть куда двигаться?
— В этом году мы подписали новый проект с министерством социальной политики: внедрение единой негосударственной системы помощи лицам, попавшим в трудную жизненную ситуацию, от выявления до ресоциализации в общество. В нем в 2013 году, я думаю, будет участвовать не только наша общественная организация, но и другие благотворительные фонды. Представляете, приходит к нам женщина, беременная, в трудной жизненной ситуации, хочет отказаться от ребенка, и здесь включаются все возможные способы, чтобы сохранить семью, ребенка. Мы поможем с жильем, с проживанием, с питанием, с воспитанием детей и со многим другим.

Планы развития у станицы далеко идущие. Пока у них есть свое хозяйство. За счет него и живут.

Своя небольшая свиноферма с 6 свиньями и одним кабаном по кличке Самурай (хряк получил такое прозвище за свои раскосые глаза), 6 лошадей, несколько коз, а также целый коровник.

В станице пока построен один дом для молодой семьи, второй еще возводят — все своими руками. Комнатки в доме небольшие, но этого хватает для трех человек. Остальные жители станицы пока живут в общем доме, кровати там стоят в два яруса. В тесноте, да не в обиде, как говорится. В скором времени планируют построить туалеты, душевые, в 2013 году возведут целый пищевой комплекс.

Как говорит Авиэль Чудиновских, сейчас он уже про свой бизнес не вспоминает. Станица полностью занимает его думы.

Авиэль Чудиновских:

— О каком бизнесе сейчас может идти речь — жить некогда! Недавно смотрел бумаги: через наши руки прошло более 1,5 тысяч человек за последние три года. Когда утром просыпаешься — понимаешь, что ты не зря живешь. Министерство соцполитики полгода назад пыталось подсчитать, какой процент у нас эффективности. Есть, конечно, всякие сектантские организации, которые утверждают, что у них там чуть ли не 100% эффективности, но это все вранье. На самом деле все министерство соцполитики в среднем показывает 1,5% эффективности. У нас посчитали 13%.

В станице работают все. Пускай даже у кого-то свадьба, постоянно есть те, кто в эти минуты не отдыхает вместе с гостями за праздничным столом, а занимается своим делом. Кто-то перекидывает сено, кто-то кормит скотину, кто-то строит дома. Они живут одним котлом: все, что зарабатывают, тратится на них же.

Люди в станице сами решают, на что потратить заработанные деньги, голосуют, ругаются: вот это нам надо купить, это надо купить — интересно смотреть, щеки розовые, глаза горят. Как говорит Авиэль, если в 2010 году, когда они только начинали, основным контингентом были бомжи, то сейчас здесь проживают женщины-одиночки, дети, семьи, молодые парни.

Недавно, например, сюда пришел молодой мужчина по имени Ярослав. Пришел не один, с шестилетней дочкой по имени Доминика. Принес полный баул вещей дочурки, а у самого с собой всего пара брюк. На их отношения без умиления смотреть просто невозможно: так искренне и очень трогательно.

Ярослав в свое время пострадал от черных риелторов. При разговоре смущается и твердит, что немного косноязычен, но он говорит такие простые и правильные вещи.

— Скажите, как вы попали сюда, как узнали о станице?
— Мне о казаках рассказала знакомая. Всех сюда приводит какая-либо беда. У меня своя беда. У каждого свое горе. Я здесь около двух месяцев.

— И как вам здесь?
— Отлично. У человека должно быть ремесло в руках, вера в душе и совесть в голове. И все. Тяжело сказать это в двух словах, не опишешь. Тут на самом деле другой мир, чем там, за забором. Там проще, но здесь... Видите как: вот мы идем в церковь, для чего? Кто-то идет, чтобы поставить свечку, чтобы завтра у него на работе дела пошли лучше, чтобы с женой отношения наладились, чтобы машина не ломалась. Мы же идем ставить свечку, чтобы подумать о будущем, и просим не за себя, а за всех, здесь живущих, и за всех, живущих там. Здесь жить тяжелее, но ты живешь не только ради себя, а ради близкого человека. У меня вот есть Доминика, я живу ради нее, хочу, чтобы все было у нее хорошо в жизни. Даст Бог — все будет хорошо.

Свадьба в этот момент была в полном разгаре. С казачьими песнями, плясками, душевными разговорами за жизнь. На столах — салаты, приготовленные из выращенных на своем участке овощей, и ни грамма спиртного. Здесь действует сухой закон.

Интересно, что недавний областной закон «О российском казачестве на территории Свердловской области», на реализацию которого планируется потратить в 2013 году 642 млн рублей, никак не отразится на жизни станицы. Закон действует только на бумаге, а казаки в станице продолжают жить — тем, что создали своими руками, и тем, что Бог послал.