Владимир Путин о Pussy Riot, «закручивании гаек» и групповом сексе

3 сентября президент России Владимир Путин пообщался с журналистом телеканала Russia Today Кевином Оуэном в загородной резиденции Ново-Огарево.

В часовой беседе Путин ответил на вопросы о задачах саммита АТЭС, о позиции России в отношении событий в Сирии, об ожиданиях от выборов президента США, о деле Магнитского и о судебном процессе над Pussy Riot, об ужесточении политического режима в стране, коррупции и наркомании и о готовности к мировому финансовому кризису.

Полный текст интервью можно прочитать на официальном портале президента или посмотреть в видеозаписи, мы же публикуем несколько наиболее интересных ответов на некоторые вопросы.

О событиях в Сирии

Кевин Оуэн: Вы высказывались против иностранного вмешательства, за то, чтобы свое будущее сирийский народ определял сам путем переговоров. Сама по себе идея прекрасна, но каждый день с обеих сторон гибнут люди. Не пора ли перейти от слов к делам? Возможно, России следует уже пересмотреть свою позицию?
Владимир Путин: Вы уверены, что там стабилизируется ситуация на десятилетия вперед? Пока такой уверенности нет ни у кого. Нас беспокоит, конечно, то, что сейчас происходит насилие в Сирии, но и не меньше беспокоит, что может быть после принятия соответствующих решений.

Кевин Оуэн: Но, давая общую оценку тем перипетиям, той смуте, что мы наблюдали на Ближнем Востоке, — несет это добро или зло? И куда это заведет весь регион?
Владимир Путин: Для меня совершенно очевидно, что эти события подготовлены самим ходом истории, развития этих государств. Руководители этих стран явно просмотрели необходимость перемен, не почувствовали тех тенденций, которые происходят в их собственных странах и в мире, и не произвели своевременно необходимых реформ. <…> Люди в этих странах, которые устали от прежних режимов, ожидают от новых правительств эффективного решения, прежде всего их социальных и экономических проблем. Но если не будет политической стабильности, то эти проблемы решены быть не могут.

О выборах президента США

Кевин Оуэн: Если Обама будет переизбран, что будет определять новую главу в истории российско-американских отношений, и будет ли эта глава приемлема для вас? А если выберут Митта Ромни? Человек, который может оказаться в Белом Доме, говорит: «Россия — наш безусловный геополитический противник номер один, всегда отстаивающая худшее, что есть в мире». Сможете ли Вы работать с этим человеком?
Владимир Путин: Сможем. Кого американский народ изберет, с тем и будем работать, но будем работать настолько эффективно, как этого захотят наши партнеры. Что же касается позиции господина Ромни, мы понимаем, что она отчасти носит предвыборный характер, это предвыборная риторика, но думаю, что она, конечно, безусловно, ошибочна.

О деле Магнитского

Кевин Оуэн: За рубежом многие по-прежнему думают, что здесь, в России, следствие было необъективно, что виновные не понесли должного наказания. Откуда взялось такое мнение?
Владимир Путин: Просто есть такие люди, которые этого хотят. Им нужен враг, им нужен образ врага, они должны с кем-то бороться. Вы знаете, что в тюрьмах тех стран, которые обвиняют Россию, сколько там гибнет людей, в тюрьмах? Очень большое количество! Вот Соединенные Штаты инициировали «список Магнитского». Вы знаете, что в России нет смертной казни? Вам это известно? А в США есть. И там казнят женщин в том числе. <...> Здесь нет никакой, просто ровно никакой политической подоплеки. Но кому-то хочется испортить отношения с Россией.

О суде над Pussy Riot

Кевин Оуэн: Считаете ли Вы, что можно было что-то сделать иначе? Можно ли из происшедшего извлечь какие-то уроки?
Владимир Путин: Все Вы понимаете, Вы все прекрасно понимаете, не нужно делать вид, что Вы чего-то не понимаете. Просто граждане эти навязали общественному мнению свое название и заставили всех вас произносить его вслух. Ведь это неприлично, но бог с ними. Хотел бы сказать вот о чем, что я считал и считаю, что наказание должно быть адекватно содеянному. Я сейчас не готов и не хочу комментировать решение российского суда.

Отметим, в разговоре с журналистом Владимир Путин заявил, что не следит за ситуацией с панк-группой, однако подробно рассказал ему о предыдущих акциях Pussy Riot, которые они проводили в московском супермаркете, в Государственном биологическом музее имени Тимирязева и в Елоховской церкви. Причем, рассказывая о «сеансе группового секса», который был устроен в музее, президент отметил: «Некоторые из любителей говорят, что групповой секс лучше, чем индивидуальный, потому что здесь, так же как в любой коллективной работе, сачкануть можно».

Владимир Путин: То, что они сделали в храме: они сначала в Елоховскую церковь пришли и там устроили шабаш, потом перебрались в другой храм и там устроили еще один шабаш. Вы знаете, у нас в стране есть очень тяжелые воспоминания начального периода советского времени, когда пострадало огромное количество священников, причем не только православных священников, но и мусульман, и представителей других религий. И в целом государство обязано защищать чувства верующих.

О «закручивании гаек»

Кевин Оуэн: Как, на Ваш взгляд, найти оптимальный баланс между здоровой оппозицией и поддержанием правопорядка? Каково Ваше мнение?
Владимир Путин: Вы знаете, я стараюсь об этом просто не думать, я стараюсь делать то, что считаю правильным и нужным для нашей страны, для наших граждан, для наших людей. И буду так поступать в будущем. <…> Что такое «закручивание гаек»? Если под этим понимать требование ко всем, в том числе и к представителям оппозиции, исполнять закон, то да, это требование будет последовательно реализовываться.

Путин отметил, что, став президентом, сам сделал «реальные шаги по пути демократизации нашего общества и государства»: «Я, уже будучи избранным Президентом на следующий срок, внес в парламент страны новый законопроект о выборах верхней палаты российского парламента».