Майкл Макфол: Посол защитил интересы США в Ёбурге

«Иннопром-2012» собрал под свои знамена много интересных людей. Кто-то из журналистов Портала 66.ru следил за перемещениями премьер-министра России Дмитрия Медведева, кто-то путешествовал по выставке с губернатором Евгением Куйвашевым. СМИ Екатеринбурга оставили без внимания приезд еще одного почетного гостя — посла США в России Майкла Макфола. Свой среди чужих, чужой среди своих.

— Майкл, вы работали с президентом США Бараком Обамой в одной команде. Как получилось, что вы ушли из Белого дома и стали послом в России?
— В России я новый человек. Посол — это новое качество государственной службы для меня. До этого три года был у Барака Обамы советником по российским делам. С президентом я проработал 6 лет, из которых два года отдал его предвыборной кампании. После тяжелой работы в Белом доме я пообещал семье вернуться домой, мой дом — это Калифорния, я профессор Стэнфордского университета. Я хотел вернуться, но Обама сказал: «Нет. Ты не можешь. Мы пока не завершили перезагрузку отношений с Россией, поэтому останься здесь и работай в Белом доме». Я поговорил с женой, и она сказала: «Уже хватит, нельзя больше работать в Белом доме. Эта работа слишком сложная». Я поговорил с президентом, и мы нашли компромисс — стать послом в Российской Федерации. Вот почему я здесь.

— Все постоянно говорят: перезагрузка, перезагрузка. Она правда происходит?
— Что такое перезагрузка? Это очень простая политика. Обама считает, несмотря на все, что было раньше между нашими странами, во время администрации Буша и особенно во время холодной войны, это все закончилось, теперь это уже часть истории. Сейчас российских и американских интересов на мировой арене много. И идея перезагрузки отношений между нашими странами — идея Барака Обамы. Разве, например, в Афганистане у нас с вами разные интересы. Нет. Есть террористические организации, которые не любят нас и не любят вас тоже. Так почему мы не можем вместе с вами работать над этой проблемой? То же самое по ситуации с Северной Кореей, Ираном, контролем над ядерным оружием, борьбой против терроризма. Президент США считает, что у нас с вами очень-очень много общего. Конечно, иногда встречаются вопросы, по которым наши взгляды расходятся, но мы стремимся даже в этих вопросах найти понимание. Так вот, суть перезагрузки — достигнуть этого общего интереса в ходе переговоров. Найти устраивающее всех решение.

— Пока, как мы видим, вам это нелегко дается. Взять хотя бы скандал в социальной сети Twitter, когда вы написали «Я буду в Ёбург на Иннопром». И на вас обрушился вал критики.
— Вы знаете, до недавнего времени я ни разу в жизни не видел «Твиттер», хотя штаб «Твиттера» находится в 5 км от моего дома в Калифорнии, но я ни разу этим не занимался. И вот недавно я получил команду: завести аккаунт в этой социальной сети. Одна из моих задач здесь — уничтожить стереотипы об американцах, которые я каждый день встречаю в России. И, наверное, если бы вы были в Америке, вы также бы встретились со стереотипами американцев в отношении русских. Есть такое мнение, что дипломаты должны выражаться дипломатическим языком. «Твиттер» — это не место дипломатического языка, здесь встречается очень много сленга, который я не понимаю. Есть слова, которые я стараюсь использовать — и неудачно. Например, слово «Ёбург». Его кто-то написал это слово, а я просто переписал его и не знал его значения. Это было ошибкой. Я живой человек, «Твиттер» — это только часть меня, и я об этом жалею. У меня сейчас где-то 30 тысяч моих фолловеров. Если 5 тысяч из них меня атакуют, я рассчитываю, что 25 тысяч меня поддерживают. Это называется silent majority. Молчаливое большинство.

— Майкл, недавно в одном из журналов вышло ваше интервью под названием «Я не дипломат». Насколько это самоопределение помогает или мешает в работе и используете ли вы иногда сейчас этот аргумент тоже?
— Нет, это не аргумент. Сейчас я учусь быть хорошим дипломатом. Я очень уважаю профессиональных дипломатов, и российских, и американских. У вас в России есть очень талантливые дипломаты. Я с ними работаю и очень уважаю их работу. Я хочу, чтобы вы правильно это поняли. Это просто факт, что я не профессиональный дипломат. Я все-таки представитель Америки, нашей администрации, нашей страны. Иногда люди говорят: «У вас нет друзей». На самом деле у меня очень много друзей здесь, но моя задача здесь — не дружить, другие должны этим заниматься. Моя задача здесь — представлять и защищать наши интересы.

— Скоро в Америке грядут выборы. Интересно, изменится ли политика перезагрузки в отношениях с Россией, если к власти придет Митт Ромни?
— Чтобы быть хорошим дипломатом, я не должен говорить о нашей предвыборной кампании сейчас. Но вот что я скажу: я очень горжусь нашими новыми отношениями с Россией. Президент США Барак Обама считает, что у нас есть возможности трансформировать наши отношения. Если Обама вновь выиграет выборы, он надеется на то, что с Россией лет так через 8 будут нормальные, спокойные, продуктивные отношения.

— Майкл, сейчас у нас в Госдуме рассматривается изменение в законопроект о некоммерческих организациях, об общественных объединениях, согласно которому НКО, которые финансируются из-за границы, должны называть себя иностранным агентом. Как вы относитесь к этому изменению в данном законе?
— Конечно, фраза «иностранный агент» в отношении руководителей таких организаций недопустима. Это звучит, как «шпион». Чтобы вы знали, есть очень много иностранных фондов в Америке, в том числе и российских, они работают очень успешно. Они финансируют разные американские группы и образование, и гражданское общество. Чем больше таких некоммерческих организаций, тем лучше. Например, я получил грант от японской организации, и это не значит, что я сразу же стал агентом японского государства. Мы надеемся, что российские власти смогут найти форму для поддержания прозрачности деятельности таких фондов и объединений.

— И последний вопрос. Сейчас между правительствами России и США наметилась тенденция к сближению и налаживанию хороших отношений. Как вы считаете, на уровне простых граждан остались ли антироссийские настроения среди американцев и сталкиваетесь ли вы с антиамериканскими настроениями у российских граждан?
— У меня есть данные на антиамериканские и антироссийские настроения по опросам общественного мнения как в США, так и в России. Я готовил большую речь на эту тему. Но сейчас я хочу рассказать о том, что вижу конкретно я сам. Что касается антироссийских настроений в Америке, я считаю, что их в нашей стране практически нет. Это моя личная точка зрения. Нас связывала история, была холодная война между нашими странами. Вы были нашими врагами, мы были вашими врагами. Но время идет, и между холодной войной и сегодняшним днем у Америки было еще две войны. Не холодные, а настоящие: в Афганистане и в Ираке. Поэтому американцы, особенно молодежь, сейчас даже и не помнят, что у нас когда-то с вами была холодная война. Для американцев самый настоящий враг сегодня — это Аль-Каида, а Россия уже не считается врагом.

— А в России, по вашим ощущениям, как относятся к американцам?
— В России обстановка немного иная, чем в Америке. До сих пор в вашей стране встречаются люди, которые пытаются будоражить тему холодной войны. Как я уже сказал, у нас с вами очень много общего: это и интересы, и даже культурные вопросы. Я очень уютно чувствую себя здесь, как американец, в вашей стране, я могу назвать другие страны, которые являются якобы нашими союзниками, где я не очень хорошо чувствую себя. Здесь же мне комфортно. И это дает мне большую надежду: надо бороться за наши отношения в «Твиттере», «Фейсбуке», на 66.ru, BBC. Ломать все стереотипы. Этим я занимаюсь, это моя работа. Вы должны на кухне с бабушкой и соседом говорить правду. Не говорить, что все светлое и что все американцы прекрасны, просто говорить правду.