Александр Рявкин: Прохоров думал, что купил партию, как актив

О прошлом, настоящем и будущем партии мы поговорили с членом федерального штаба партии «Правое дело» Александром Рявкиным.

— Александр Юрьевич, прошло уже какое-то время с момента всех событий, которые развернулись в партии «Правое дело». Хотелось бы у вас узнать, что вообще произошло и что это было такое?
— Вы знаете, на самом деле произошел такой абсолютно нормальный демократический процесс, потому что в некоторых средствах массовой информации достаточно однобоко описывали эту ситуацию. Произошло следующее: из партии «Правое дело», собственно говоря, ушел наш лидер Михаил Прохоров, на которого мы делали большие ставки, который действительно и гражданам России, и жителям Свердловской области дал надежду на то, что в новую политическую жизнь, в новую систему пришли новые люди. То, что произошло, — это, скорее всего, из-за отсутствия политического опыта непосредственно у самого Михаила Дмитриевича. Напомню такую достаточно известную фразу, замызганную, тем не менее она лучше здесь подойдет: политика — это набор компромиссов. Или еще из серии: политика — это искусство возможного.

Круто, конечно. Мужик! Дал слово Ройзману лично и это слово по-мужски держал. Замечательно. Классно. Уважают, импонирует и все остальное. Но сто тысяч человек — сторонников партии, партийцев, которым он лично слова не давал, — почему они-то остались, как говорится, за бортом. Да, лично не давал слово. Михаил Дмитриевич, до конца заблуждался. Он думал, что у него все схвачено.

— То есть он был самоуверенным?
— Он был самоуверенным, по разной информации, ему благоволили и руководители государства наши, которые были не против, чтобы появилась партия правая в стране. И вроде как, по слухам, и Путин дал добро — ну, по слухам, я там не был, не знаю. И все вроде шло замечательно. Мы же дали ему колоссальные полномочия, мы в него поверили, вперед. Мы прощали ему весь непрофессионализм, который видели очевидно. Сам Михаил Дмитриевич, он как бы убеждал себя и, что самое смешное, свою команду, свое окружение, своих адептов, что, типа, ребята, не бойтесь, все нормально, все схвачено, все наверху договорено, поэтому будет все нормально. И в этом, он сам тоже заблуждался, и в итоге подвел всех. Дал слово одному человеку, а тому, кому слово не давал, — это сотни тысяч людей — он их подвел.

— Александр Юрьевич, то есть практически получается, что Прохоров так или иначе пригласил Ройзмана, не посоветовавшись уже с однопартийцами?
— Ну, мало ли кого там он пригласил. Прохоров был на встрече, в Сочи, по-моему, с президентом, 29 августа, когда как раз президент объявил о начале выборов, и там сказали, что, ребята, ну это как бы негласная такая вот наша договоренность, какой бы там офигительный человек ни был, но не пускать судимых. Все сказали да. Ну если такая политика государственная. Женя Ройзман — вообще классный гражданский активист, электоральный человек, вообще личность. Ну и занимался бы своей общественной деятельностью. Причем я не исключаю, что Прохоров мог бы его и финансировать. Знаете, там миллионов 20 долларов бы дал на «Страну без наркотиков», для него это не большие деньги. Ну, он сказал бы: «Жека, нормально. У нас 50 депутатов тебе помогают на законодательном уровне. Вот тебе двадцашка, вперед, дуй! Имя сделаешь. Не надо тебе быть в партии... Ты на три порядка выше будешь лидером вот этого фонда «Страна без наркотиков». Дак я, более того, уверен, что Женя Ройзман его бы понял! Вот в чем самое-то главное.

И он противопоставил всю партию, я говорю без преувеличения, сотни тысяч людей по всей стране. И вот это, конечно, была самая главная ошибка — недоговороспособность. А на людей, на актив партии он начихал, если так можно говорить, потому что он действительно думал, что он как бы купил партию. Очередной актив. Как «Норильский Никель». Он очень быстро в этом убедился, что это не актив какой-то там бизнесовый. Прохоров, собственно говоря, нелегитимно и в первый же день съезда, 14 сентября, исключил меня и моего брата из партии.

— А в чем был смысл?
— Мы приехали на съезд. Все понимаем, что ситуация сложная, все делегаты собрались в Российской академии наук. И там уже, по слухам, шу-шу, Прохоров вроде как встречается там...

— В другом месте?
— Нет, секундочку, чуть ли не с президентом или с премьером. Чтобы, видимо, по Ройзману порешать. Ну не знаю, это только слухи среди делегатов. В 11 часов открытие съезда, Прохорова не дождались, нам, значит, его помощники говорят, что Прохоров подъедет позже. Мы — делегаты, съезд — это в любой партии — высший руководящий орган, который может все, на то она и партия. Давайте мы тогда пока выберем рабочие органы съезда, мандатную и счетную комиссии. Собственно говоря, что мы и сделали. Когда стало известно, что все-таки на наш съезд Прохоров не приезжает, что мы сделали? — Мы сделали перерыв. И назначили следующую часть съезда на следующий день, 15 числа. Что тут началось!

— То есть вы были в полном неведении?
— Да, конечно же, я просто хочу объяснить поведение Прохорова после этого всего. Люди видят — командира нет, все, маршал развернулся, уехал. Через два часа узнаем: Прохоров собрал все телеканалы. Стоит и говорит: «Я исключил из партии братьев Рявкиных, Богданова и все остальное. Заговорщики, рейдерский захват».

— Какой рейдерский захват?
— Вы думаете, нам от этого легко было, что у нас командира нет? Поверьте, мы-то положительных эмоций от этого не испытали и никаких там дивидендов дополнительных каких-то тоже не получили. И комфорта, безусловно, не испытали. Мы думали, мы проведем нормальный съезд. Выдвинем список. Начальство наверху, имеется в виду Прохоров, договорятся по Ройзману. Мы технично проведем это, как положено, за один день, уйдем на банкет, значит, все это дело отметим. Со следующего дня приступим к работе. Все. Мы дали второй шанс — на следующий день прийти на съезд Прохорову. Узнаем, что сменена вся охрана в Российской академии наук, там чуть ли не ФСО дежурят, и вообще там целая бригада этих ЧОПов. Председатель исполкома Андрей Дунаев принимает разумное решение — провести съезд в другом месте, в солидном Центре международной торговли, на Красной Пресне в Москве. Ну, естественно, уведомляем об этом нашего лидера. И такая же история, так же ждем. Он же собирает альтернативное, как он выразился на центральных каналах, собрание. Альтернативное собрание, он же понимает, что это не съезд. Мы его честно ждали час.

— Проходила информация, что Прохоров, если бы он все-таки приехал на съезд, так бы и остался лидером. Вообще в связи с чем такой вот выпад был от Прохорова? Есть какая-то вероятность просчета его действий?
— Так вот я говорю, что отсутствие опыта и упертость. Он успешный человек, классная личность, мужик, молодой еще достаточно, 46 лет. Но такое ощущение, что ветер всегда дул ему в спину и ни разу в бок не дул. Он, кстати, очень талантливый экономист, фартовый финансист — вот это есть, конечно, у него. Иначе он бы не достиг того, чего достиг. Ошибку сделал. Ну, делают люди ошибки, тем более, как правило, по неопытности. Вот здесь тот классический случай, потому что, если бы он приехал на съезд, здесь, могу с вами согласиться, даже зная ситуацию изнутри, — он мог бы остаться лидером. Ему бы надо было харизматично выступить, потому что съезд — это люди. И поставил бы вопрос о Ройзмане потом на голосование. Там бы наверняка были дебаты, там бы было жарко, потому что уже сформировалась бы такая достаточно приличная группа против Ройзмана. Шансы были очень высокие, если бы он и в первый день приехал, и во второй день приехал, он мог бы остаться лидером, но он этого не сделал.

— А как насчет антипрохоровской и антиройзмановской кампании, которая прошла на федеральных каналах?
— Так это вполне нормально. Власть просто показала: если ты такой вот неумеха, мы тебя вот так, немножко стукнули, вот если поймешь, да, тебе заказан путь в политику. Ну, рассказали правду, по сути дела. Конечно, может, что-то передернули. Никто там не собирается ничего с ним делать, много других задач, проблем. Конечно, с Прохоровым перспектива достаточно серьезная была.

— Каковы шансы «Правого дела» на выборах в Областную думу?
— Я говорил, что мы рассчитываем на очень серьезные шансы преодоления 7-процентного барьера, абсолютно нормальный результат считаем в районе 10%. С Прохоровым, с Ройзманом больше считали. Я думаю, что областные власти перекрестились, что Ройзман не возглавляет список. А что касается Государственной Думы, я говорю, избиратель непредсказуем. Если мы будем стоять на позиции той, что мы, ребята, для вас сохранили партию и в этом наша основная заслуга. Подумайте, если вы сейчас не проголосуете, в следующий раз, через пять лет, а мы будем на этой позиции стоять. Так вот, может, вы нам аванс дадите? Да, не успели мы командира сейчас взять, но есть же у нас партия полноценная, которая стоит на праволиберальных идеях, на свободе, на свободе перемещения, на свободе волеизъявления, на свободных рыночных отношениях. Нам не нужно большое государство, нам нужно маленькое государство и больше слова. Как классические либералы говорят в Европе? — ответственность у меня только перед Богом и перед мамой. Все. То есть душа и тело. Тот, кто дал душу, и тот, кто дал тело. Остальные по большому счету все мне должны, если я не нарушаю закон, если я веду себя прилично, соблюдаю моральные, этические нормы. Все остальное — гражданский протекционизм, то есть государство мне должно априори. Все его усилия — экономические, социальные, политические — должны быть направлены на гражданина этой страны. Это сервис. Это обслуживание меня. Так много таких людей, тем более молодое поколение. Если нам удастся это вложить в уши нашего избирателя, вот тогда все шансы есть еще, и что в Государственную Думу пройдем.

— Что это за ситуация с 800 млн долларов, которые Прохоров выделил партии на рекламу, и куда они делись? Тоже такая достаточно сумбурная ситуация.
— Ну, во-первых, не долларов, а рублей. И если начинать, то там не 800, а, по-моему, 720. Действительно, эти деньги есть на счету партии. Это жертвователи, люди жертвовали, физические и юридические лица, есть определенные ограничения. По-моему, физическое лицо не больше 4,3 млн рублей может пожертвовать. Больше не может. Юридическое, по-моему, 22 или 23 млн рублей. Больше не может. И это, видимо, пиарщики подсказали Прохорову: бей на эту тему, вот из-за чего весь сыр-бор. А мы тут сразу сказали: вернем. Давайте, пожалуйста, пишите заявление о возврате. По закону они не возвращаются — это жертвования. Но мы и то пошли на встречу, сказали: пишешь заявление «Прошу вернуть». Мы от ситуации, честно говоря, так обалдели, сразу подумали, что сейчас за это на нас будут нападать.

— Давайте теперь вернемся к партии «Правое дело». Что сейчас представляет собой «Правое дело» без Прохорова?
— Партия «Правое дело» без Прохорова — это партия среднего класса. Это команда профессионалов, куда входят представители всех профессий — и юристы, и экономисты, и журналисты, и врачи, и учителя, и предприниматели. Говорить о том, что у нас совсем нет узнаваемых лиц, это неправда. У нас вот есть тот же Владислав Иноземцев, ученый с мировым именем, экономист, именно такой западник, и он вообще предлагает, что первым делом, если мы пройдем в Государственную Думу, мы как фракция должны подавать заявку о вступлении в Евросоюз. Не больше, не меньше. Александр Брот — известный правозащитник, либерал. Если говорить о таких совсем медийных узнаваемых на весь мир, — Аня Чеквитадзе, теннисистка. Она вообще у нас третьим номером идет. Скажем так, крепкие, перспективные с потенциалом на раскрутку. Вот наши люди, вот что партия сейчас представляет собой.

— И два коротких вопроса. Вопрос, который не дает никому покоя: встречались ли вы с Сурковым перед съездом? Потому что эта тема очень серьезно обсуждалась...
— Вы знаете, это вообще все слухи, это преувеличено вообще — роль Кремля, администрации президента. Я тоже читал, что Прохоров пишет, что...

— Вызывали в Кремль на порог?
— В Кремль, всех обрабатывали. Конечно, проще простого списать на Суркова. Вот, опять всесильный Кремль все сделал. Я не исключаю, что работа определенная администрацией президента была проведена. Ну так она на то и администрация президента — смотреть.

— И второй вопрос. Давайте заглянем ненадолго в будущее. Понятно, что у нас грядут выборы в Государственную Думу. Следующие выборы — это выборы президента. Собирается ли «Правое дело» выдвинуть своего кандидата?
— Вообще действительно, мы не против этой ситуации, чтобы выдвинуть либерального кандидата, от правых. Но все-таки здесь будет зависеть от результатов на выборах 4 декабря. Если мы увидим серьезную поддержку, я бы даже проще сказал: если мы проходим в Государственную Думу, набираем 7-процентный барьер, то мы просто обязаны будем выдвинуть своего кандидата в президенты. Если мы, например, набираем в районе 5% и делаем свою фракцию, то тогда мы об этом можем серьезно подумать. Если мы набираем меньше 5%, ну, значит, электорат, избиратель пока не готов видеть кандидата в президенты от правых. Объективная реальность. А для чего партия создается? — Чтобы идти во власть. Это первой красной строкой. Для чего? И красной строкой, что основная политическая воля и задача — выдвигать своего кандидата в президенты. Для этого люди собираются, организовывают свое политическое движение. Чтобы в итоге завоевать избирателя, взять самую главную исполнительную власть.