Принимаю условия соглашения и даю своё согласие на обработку персональных данных и cookies.

Экспедиция 66.ru. Мы нашли еще 150 осколков челябинского метеорита

25 февраля 2013, 09:25
Экспедиция 66.ru. Мы нашли еще 150 осколков челябинского метеорита
Фото: Алексей Лебединский для 66.ru
В этот раз все по хардкору: поисковая операция в запретной зоне, слепящий снег, едкий ледяной ветер и адская ночь в темном, окоченевшем лесу.

Вторая экспедиция по следам неведомого небесного тела — это продолжение нашего путешествия к дыре на льду чебаркульского озера. Тогда мы вместе с учеными УрФУ не столько занимались поисками фрагментов метеорита, сколько собирали сведения. Важно было определить точную траекторию падения болида. Только так можно было найти неистоптанные полицией и туристами точки, оказавшиеся в зоне поражения метеоритной атаки.

К середине недели специалисты траекторию просчитали. И небольшая группа ученых съездила на разведку. Вернулась с «интересными образцами» и важными данными.

Они установили: масса фрагментов высыпалась дождем на обширной территории между поселками Еманжелинка и Депутатский. Теперь нам, в составе расширенной экспедиции, предстоит эту местность прочесать и добыть как можно больше материала для химических исследований.

Сбор — рано утром в субботу. На холодной парковке у манежа УПИ мы встречаемся с руководителем нашей группы.

Это Руслан. В нашем отряде из шести человек он — главный. Руслан работает в УрФУ и, что еще важнее, он — человек-поход. Топчет целину и карабкается в горы с детства.

В каморке под трибунами футбольного поля Руслан объясняет нам план действий на ближайшие два дня. Три группы выдвинутся в одну точку из разных населенных пунктов.

К вечеру первого дня мы должны встретиться недалеко от поселка Депутатский. По пути будем собирать образцы.

В теории — не так уж и сложно. Вопросов нет. Отправляемся на улицу грузить вещи по машинам. Снаружи собирается внушительная толпа. Город, похоже, охватила настоящая метеоритная лихорадка. Во вторую экспедицию вызвались отправиться больше 20 добровольцев. Плюс журналисты. Только к нашей группе прикреплены две съемочные бригады. Мы с фотографом Алексеем — не в счет.

Так как старт экспедиции выпал на 23 февраля — Международный день мужика, мы решили переть до конца и записались как полноправные участники поисков. Это значит, что мы будем рыскать по лесам и полям в поисках метеорита наравне со всеми.

Впопыхах за пару дней в магазинах и по знакомым собрали комплект снаряжения. Объемные рюкзаки, теплая, непродуваемая и непромокающая одежда, спальники, туристические коврики, термосы, фонарики и лыжи — вот минимальный набор искателя метеоритов.

Правда, с лыжами вышла накладка. Оказавшись на улице и оглядевшись по сторонам, замечаем, что у всех других искателей в руках — туристические лыжи с палками. У нас тоже туристические. Но про палки мы не подумали. А они, похоже, нужны. Кто-то из другой группы даже подошел ко мне, потрепал по плечу и сказал что-то типа: «Как же вы так? А если упадешь? Как ты без палок встанешь? Там же снега по колено». Становится не по себе.

Лыжники из нас еще те. Мы оба последний раз испытывали этот спортивный снаряд в старших классах. Причем если Алексей хотя бы честно откатывал школьные нормативы, то я предпочитал курить за гаражами, пока мои одноклассники наматывают пятикилометровку.

Но отступать поздно. Грузимся по машинам. Отправляемся. Через три часа нудного пути прибываем к точке сбора — в село Еманжелинка. Это довольно крупный населенный пункт, большинство жителей которого трудится на местной птицефабрике. Предприятие стоит на окраине села. И с его территории нам, по плану, предстоит стартовать.

На подъезде к птицефабрике замечаем странное сообщение.

Здесь явно опасаются птичьего гриппа и, скорее всего, совсем не рады гостям. Но прямого запрета на въезд надпись не содержит. Шлагбаума и КПП тоже не видно. Едем дальше.

Через полчаса надеваем лыжи и выходим на старт маршрута. Руслан последний раз объясняет, как найти и откопать кусок метеорита. Объясняет на примере обычного камня. Отмотаем время вперед и покажем то же самое на практике.

Весь алгоритм держится на 4 простых пунктах:

1. Находим лунку.

Упав с неба, раскаленный осколок оставляет в снегу глубокую ровную ямку. С краев входное отверстие, как правило, обрамляет тонкая ледяная каемка.

2. Раскапываем лунку.

Копать следует вокруг отверстия — чтобы не потерять в куче рассыпчатого снега кусочек метеорита.

3. Находим ледяной столбик.

Горячий осколок оплавил снег, сформировав за собой своеобразный ледяной хвост. Если вы наткнулись в снегу на такую сосульку — считайте метеорит вы нашли. Он — на самом конце уплотненного столбика.

Чем крупнее фрагмент — тем глубже он лежит и тем длиннее его ледяной хвост.

4. Описываем координаты находки.

Нам важно привезти в Екатеринбург не только сам «материал», но и сведения о местах наибольшего скопления образцов. Потому каждый фрагмент отправляется в отдельный пакетик. А вместе с ним — маленькая пояснительная записка: имя фрагмента (первая буква имени того, кто его нашел, и порядковый номер находки), широта и долгота той точки, где он был обнаружен.

По такой технологии мы довольно быстро прочесываем небольшой лесок и выходим на огромное поле.

Оно тянется на несколько километров — от забора птицефабрики до еле различимой вдали железнодорожной насыпи.

С непривычки «тропить» на лыжах по лесу было непросто. Но оказавшись на открытом пространстве, я понимаю, что то была лишь разминка. Здесь колючему ледяному ветру ничего не мешает лупить меня по щекам. Снег слепит, отражая яркое зимнее солнце (да, взять с собой солнцезащитные очки я тоже не догадался). Даже в лыжах ноги довольно глубоко уходят в снег. Холодно и противно.

Зато следы космических обломков здесь видны лучше — не мешают лунки от упавших с деревьев шишек, почек и прочего. А деревья не заслоняют обзор — цепочку искателей удается сильно растянуть. Находки попадаются все чаще.

За час с небольшим добираемся до проселочной дороги, разрезающей поле на две части. На ее обочине припаркован черный Mitsubishi Pajero. Рядом с ним немолодой мужчина попивает кофе из кружки от термоса. Он явно только что выбрался из глубокого снега. Искал сувениры.

Здесь немало искателей. Поле изрезано следами снегоходов и лыж, истоптано валенками и ботинками, изрыто ямками.

— Метеориты ищете? — обращаюсь я к мужчине из Pajero.
— Да. Ищем понемногу.

— Много нашли?
— Штук шесть за четыре часа. Через эти сугробы хрен пролезешь. Знал бы — купил бы снегоступы. А вы? Тоже ищете?

— Ну да. Мы тут с учеными из УрФУ. Собираем материал для исследований. Слушайте, а сдайте хотя бы половину своих находок им. А они вам сертификат взамен вышлют — удостоверение подлинности ваших трофеев.
— Да не. Мне не надо. Я ж их продавать не собираюсь. На кой мне сертификат? Пусть дома лежат. На память.

С туристом-искателем разговариваю без камеры. В самом начале пути мы обнаружили, что забыли запасной аккумулятор для фотоаппарата в машине. Фотографу пришлось за ним вернуться. В итоге он немного отстал от группы. Пока догонял, заполнял одиночество разговорами с камерой.



Мы продолжаем поиски. Куски небесного тела попадаются все чаще. В снегу они лежат россыпями — рядом с крупным фрагментом обязательно находим 3–4 более мелких. Но выкапывание образцов и определение их координат отнимает время. На часах уже пять вечера, а мы не прошли и трети пути до точки встречи с другими группами.

На ходу меняем план. Решаем остаться здесь. Разбить лагерь и на утро продолжить поиски в том же районе. Пока не стемнело, отправляемся к машинам.

Мы с Русланом выбираемся с полей первыми. Пока собираются все остальные, быстро допрашиваю его о дальнейшей судьбе находок.

— Зачем вам столько образцов? Для детального анализа уже найденных фрагментов разве недостаточно?
— Понимаешь, у каждого фрагмента — свой состав. Содержание различных металлов и минералов во всех разное. И нам нужно как можно больше материала, чтобы определить, так скажем, среднестатистический состав всего метеорита.

— Для чего?
— Как тебе объяснить? Понимаешь, космос — это ведь таблица Менделеева. В разных его частях пропорции элементов различны. И, изучив состав этого метеорита, мы сможем понять, откуда он к нам прилетел. Кроме того, фрагменты содержат изотопы. Отсюда рождаются все эти невероятные слухи о радиационной опасности. Но вообще он не опасен, конечно. Зато изотопы дают нам возможность определить его возраст.

— То есть сейчас вы соберете некую критическую массу вещества, изучите и объявите: этот метеор прилетел оттуда-то, ему, ну например, миллион лет?
— Если грубо, то да. Но это основы. Азбука. Дальше начнутся более сложные исследования. Но об этом пока рано говорить.

Группа в сборе. Находим место для лагеря, собираем дрова, разводим костер. Начинаем возводить шатер.

Вот здесь нам предстоит провести ночь. Образчик туристических инноваций годов эдак семидесятых.

Никаких тебе сверхтеплых материалов, никаких каркасов из стекловолокна. Видавшая виды дырявая ткань вместо стен. Спиленная сосенка вместо «мачты». И лыжные палки вместо колышков.

Греть нас всю ночь должна вот эта печка.

Спать страшно. Всю ночь дежурим у хрупкой печки, сменяя друг друга через каждые два часа. Дежурный обязан поддерживать огонь, потому что накапливать и сохранять тепло маленькое металлическое чудовище не умеет. Зато оно легко может нас всех убить, если изрыгнет уголек и подожжет весь шатер. За этим дежурный тоже должен следить.

Печь дымит. По полу расползается тяжелый углекислый газ. В таком угаре снится жуткий кровавый хоррор. Постоянно просыпаюсь.

И попадаю в ледяной ад. Проверить свой спальник до выезда я не догадался. На месте оказалось, что у него сломана молния. Сломана капитально. Застегнуть спальник невозможно. Укутался как смог, но все равно холодно. Еще и в изголовье моего спального места оказалась внушительная дыра в ткани шатра. Оттуда сильно дует.

Спать приходится крючком. Мое место — прямо напротив печки. Нормальный человек здесь спокойно поместится. Но при росте под два метра растянуться и не уткнуться ногами в печь просто невозможно. А это грозит пожаром.

В общем, это самая жуткая ночь в моей жизни.

Под утро сквозь сон слышу, как Руслан разговаривает снаружи с мужчиной, назвавшимся начальником смены охраны Валерием.

— Вы что тут делаете? Вы разве не знаете, что въезд запрещен? А ну-ка уезжайте, а то я полицию вызову! — угрожает Валерий.

— У нас бумаги есть. — успокаивает Руслан — Вот письмо от ректора УрФУ. Мы — научная экспедиция. Мы метеорит ищем.

— Какая такая экспедиция?

— Понимаете, мы ученые. Мы здесь за делом. Вот вам ксерокопия письма. Здесь написано, что все службы должны нам помогать. — продолжает Руслан и стремительно меняет тему, — А вы метеориты находили?

— Да. Немного. Но вы не подумайте. Я их специально-то не ищу, конечно. Просто иной раз идешь по предприятию, и вот он, прямо под ногами.

— Да я понимаю. А может, вы сдадите находки для исследований?

— Конечно! Сейчас только домой сбегаю. И вернусь.

Не вернулся.

Мы собрали лагерь. До трех часов дня продолжаем поиски. Нам с Алексеем отвели небольшой участок вдоль забора птицефабрики. Здесь очень много образцов. За несколько часов мы собрали около сотни.

Всего по итогам экспедиции только у нас на двоих — больше 150 фрагментов. Мы их передали на химический анализ. Ждем результатов.

Из экспедиции в Екатеринбург вернулись уставшие и сонные. Но результатами довольны. Повезло с погодой. Со дня падения болида серьезных осадков в районе поисков не было. Лунки от приземлившихся осколков не занесло снегом.

Кстати, стоило нам выехать из Еманжелинки, начался снегопад. Следующим группам искателей будет намного сложнее работать здесь.

Фото и видео: Алексей Лебединский