Весеннее обострение: почему Екатеринбург атаковали коллекторы и кто на самом деле прессует должников

На самом деле весна тут ни при чем. Предпосылок для активизации коллекторов несколько. Во-первых, из-за повышенного внимания Центробанка к регулированию деятельности банков образовался целый сектор микрофинасовых организаций (МФО) — тех самых, что выдают экспресс-кредиты без залога, поручителей и паспорта под 200–300% годовых. Регулятор обратил на них внимание относительно недавно, и сейчас происходит становление законодательной базы, позволяющей контролировать МФО. Они активно раздают деньги, а потом по праву требуют их возврата. Именно сотрудники МФО сегодня чаще всего фигурируют в историях о черных коллекторах.

Во-вторых, благосостояние граждан действительно ухудшилось, и часть заемщиков, потеряв работу или привычный доход, лишилась возможности платить по кредитам, в том числе взятым в «обычных» банках. ЦБ приводит статистику по просроченной задолженности физлиц: на 1 января 2014 года — 440 млрд рублей, 2015 г. — 667 млрд, 2016 г. — 864 млрд. Спустя месяц, в феврале 2016 года, эта цифра еще увеличилась — до 882 млрд рублей.

Наконец, есть еще одна предпосылка. Как отмечает Виктор Черванев, подобная статистика должна рассматриваться в контексте того роста, который предшествовал кризису. Росло тогда и потребительское кредитование — в 2013–2014 годах в этом сегменте наблюдался настоящий бум. Соответственно, даже если доля неплательщиков не выросла, то в абсолютных рублях просроченная задолженность будет расти соразмерно объему выданных кредитов. Так или иначе — очевидно, что работы у коллекторов из месяца в месяц только прибавляется.

— Я на днях слышала разговор двух подростков: они оживленно обсуждали, как их подруга взяла кредит в «Русском стандарте», а теперь ее прессуют коллекторы. Все говорят о коллекторах. Но это могут быть сотрудники и банка, и МФО, и коллекторской фирмы. Кто же те люди, которых так боятся?
— Изначально негативный шлейф тянулся за коллекторскими агентствами — некими компаниями, которые оказывают услуги по сбору просроченной задолженности. Но при этом коллекторские агентства бывают абсолютно разные. Например, есть Национальная ассоциация профессиональных коллекторских агентств (НАПКА). Это саморегулируемая организация, которая следит за этичностью работы своих членов.

— То есть паяльник и утюг эти коллекторы не применяют?
— Безусловно. Но есть же коллекторские агентства, которые в НАПКА не входят. Понятно, что цель любой коммерческой организации — это прибыль, и достигают ее разными методами, иногда и не очень легитимными. Но сегодня все эти новости про коллекторов, которые мы слышим, на мой взгляд, связаны не с банками и не с коллекторскими агентствами, а с МФО.

— Да, хотя бы если вспомнить тот случай с задержанной девушкой-коллектором: оказалось, что она была сотрудницей микрофинансовой организации и в ее обязанности входила не только выдача денег, но и их возврат.
— Действительно, есть такая модель управления качеством кредитного портфеля, когда специалист по выдаче микрофинансовых займов отвечает за их качество.

— Как себя вести людям, чтобы не попасться на легкие деньги?
— Мне сложно рассуждать, как построен бизнес в МФО, как построены договорные отношения с клиентом и как происходят взыскания. Но человек, который берет кредит, делает это осознанно. Поэтому он должен оценивать свои ресурсы из вполне понятных условий договора. Но если человек по каким-то причинам выходит на просрочку, первое, что надо делать, — выстраивать диалог с кредитором.

— Если говорить о банках, готовы ли они реструктуризировать долги физических лиц?
— Если клиент адекватный, мы всегда идем навстречу и готовы рассмотреть, например, возможность сокращения штрафных санкций.

— Есть ли у вас примерная статистика, какой процент людей берет кредит, не собираясь его выплачивать?
— Таких мошенников не очень много — до одного процента. В основном люди идут с желанием добросовестно выплачивать кредит с расчетом на реальные либо будущие доходы.

— А вы заметили, что статистика по просроченной задолженности в банке начала расти?
— Мы поменяли нашу продуктовую линейку и структуру кредитного портфеля. Начиная с 2014 года мы пошли в сторону менее рисковых кредитов: это зарплатные проекты, кредиты клиентам банка и так далее. С одной стороны это понижает доходность портфеля, но с другой — и риск тоже. Это стратегическое решение было достаточно верным в начале кризиса, поэтому на сегодняшний день в абсолютных рублях данные по проблемной задолженности не сильно изменились.

— Не секрет, что многие банки, в том числе и УБРиР, продают долги коллекторам. Это проблема для клиента?
— Когда мы планируем такие сделки, то смотрим, кому продаем. Потому что если это будет недобросовестное агентство, шлейф по рынку потянется. По сделкам цессии (продажа долгов третьим лицам, — прим. ред.) и при передаче обслуживания «тяжелой просрочки» (от 180 дней) мы работаем только с коллекторскими агентствами, которые входят в топ-10 НАПКА. А по сути вопроса: продан ли банком долг или нет — это не снимает с должника обязанности вернуть деньги.

— В свете последних новостей, связанных с деятельностью так называемых черных коллекторов, разговоры вокруг закона о коллекторской деятельности снова возобновились. Высказываются мнения, что последний его проект, если будет принят, свяжет коллекторов по рукам и ногам.
— Этот закон обсуждается уже 5–7 лет: на мой взгляд, ничего в нем страшного нет. Просто регламентируется общение взыскателя с должником. Конечно, в последнем варианте он отчасти позволит недобросовестным должникам скрываться…

— И прикрываться.
— Да, прикрываться этим законом. Потому что в проекте сказано, что должник может написать заявление и перевести общение с кредитором в судебную плоскость. Но, как правило, такие клиенты не понимают, что в суде-то тоже ничего хорошего нет. Если с коллектором можно хоть как-то договориться, то с судебным приставом — нет, и он получит право забрать и машину, и квартиру, и прочее имущество.

— Вы считаете целесообразным принятие такого нормативного акта? Ведь у нас есть Гражданский кодекс, Уголовный кодекс…
— В разработке закона участвует в том числе НАПКА: отчасти она лоббирует свои интересы, но защищает и цивилизованный способ взыскания задолженности.

— А цивилизованные, мягкие способы воздействия на должника — это вообще эффективно?
— Эти методы эффективны тогда, когда клиент готов на диалог, когда выполняет обещания, готов придерживаться согласованного плана погашения задолженности. Конечно, самый простой способ — пойти в суд с первого же дня просрочки. Но это дорого и долго.

— Вы часто комментируете еще одну актуальную тему — личные банкротства (по закону с 1 октября физлицо может подать в суд заявление о признании его банкротом, — прим. ред.). Дает ли этот механизм лазейку для недобросовестных заемщиков?
— Те, кто подает заявление на личное банкротство, как правило, сильно закредитованы. По моим наблюдениям, это люди с 20–30 кредитами, задолженностью по несколько миллионов рублей. С одной стороны банкротство для такого человека — это цивилизованный выход из ситуации: в принципе, институт банкротства во всем мире достаточно широко развит. Но при этом есть и последствия: статус банкрота становится общедоступным, он накладывает определенные ограничения… Условно говоря, это такое клеймо.

— Но допустим, суд признал человека банкротом. Может он всем, кому должен, теперь сказать: «Все, с меня взятки гладки»?
— Это он сделает через три года, когда распродаст всё свое имущество, а часть дохода выплатит в качестве реструктуризации задолженности. Потом может и так сказать.

— То есть последние штаны все равно снять с него успеют?
— Да, причем это сделает финансовый управляющий, который назначается судом. То есть этим уже будут заниматься не кредиторы, а специально обученный человек.

— Возможно, коллекторы — это еще цветочки?
— Да.

— Давайте подытожим: черные коллекторы оставляют на стенах подъездов, лифтов, на дверях домов и квартир угрозы и позорящие надписи. Используют методы и похуже. Но ведь люди взяли деньги и не возвращают. То есть сами виноваты. Что скажете?
— Мы всегда за цивилизованные способы решения конфликта. Во-первых, человек, который вышел на просрочку, мог это допустить по стечению обстоятельств. Все мы люди. Можно в один момент лишиться всего, что мы имеем: работы, здоровья…

— Но правда же на стороне коллекторов, так получается?
— По договору — да: человек подписал договор и деньги должен. Но имеет ли право другая сторона вести себя хулиганским образом? Люди, которые таким способом занимаются взысканием, нарушают действующие нормы закона и морали. И их оправдывать нельзя.