Новая жизнь. Украинский беженец — о том, как закрепиться в России и найти работу в Екатеринбурге

Во многом благодаря помощи местных волонтеров и общественных организаций многим беженцам с юго-востока Украины уже удалось найти работу и временную крышу над головой. В Каменске-Уральском местная администрация создала добротные пункты временного содержания, нашла психологов и помогла с оформлением документов. В начале августа городской ресурс по поиску работы Rabota66.ru запустил сервис, который помогает трудоустроиться украинским беженцам. Так работу нашли еще несколько десятков человек...

Энтузиазм общественников начал затухать только в последнее время. Но проблем у беженцев все еще хватает. Полноценного жилья нет, для работодателей они «люди без бумажки», чиновники все чаще смотрят на них как на иждивенцев, которые удобно устроились на шее у государства и просто переезжают из одного пункта временного содержания в другой.

Мы решили выяснить, как украинские беженцы встраиваются в мирную жизнь, и поговорили с новым сотрудником портала Rabota66.ru — переселенцем из Донецка. Сергей приехал в Россию месяц назад, временно остановился у родственников в Екатеринбурге. Просит не называть его фамилию, потому что всерьез опасается за безопасность родных, оставшихся на Донбассе. О том, как его приняла Россия, Сергей рассказал в интервью Порталу 66.ru.

Статья журналиста «Коммерсанта» Андрея Колесникова о встрече Путина и Порошенко в Белоруссии называлась так: «На саммите в Минске Владимир Путин и Петр Порошенко говорили на разных языках, используя русский». «Договориться не удастся», — подтверждает беженец из Донбасса Сергей.

— Украинская армия считает, что мы, дончане, все террористы, сепаратисты. Они стреляют по жилым домам, поэтому оставаться в городе опасно. Сначала мы ночевали в коридоре, потому что там стены толще. Но потом, когда увидели разрушенные дома, поняли, что даже такие стены нас не спасут. Последней каплей стали рост цен и безработица. Бомбежка шла каждый день. Бомбят с самолетов, с «Градов». Я лично слышал, как они стреляют. В последние дни перед отъездом в городе была настоящая паника, страх. Но, с другой стороны, когда постоянно бомбят, то к этому привыкаешь. На работу ходят — работать надо, что делать.

В Донецке я работал на одном из крупнейших в Европе заводов электромонтером. Отработал шесть лет, пока не началась война. Сейчас на заводе нет света, поэтому он не работает. Я не знаю, что с ним будет дальше. Из-за боевых действий даже подойти починить электролинии невозможно — стреляют.

Мы с женой выехали 23 июля. Тогда границы были открыты. В Донецке у меня остались все: родители, дядя, тетя, брат, сестра. Они не поехали, потому что вся их жизнь была там, и они не захотели ее бросать. Сейчас все пути разрушены. Даже если бы они захотели уехать, то не смогли бы. Мой дом пока стоит. Но снаряды падают (вчера списывался с родителями) буквально в ста метрах от дома. Очень страшно.

«Я знал, куда еду. Здесь живет сводный брат моей жены. Сейчас мы остановились у него. В неизвестность я бы, наверное, не поехал. Просто остался бы в Донецке».

Добрался до России без проблем. Ехали на поезде через Крым. Зашли пограничники, проверили документы, вышли. Вопросов ко мне не было. Тогда еще не объявили всеобщую мобилизацию. На автобусе добираться было сложнее. По ним стреляют или просто высаживают — без объяснения причин. У нас высадили только одного мужчину, потому что у него был просрочен паспорт. Ему было 47, а у нас в 45 надо фотку менять. Пограничники сказали: сделаешь фото — поедешь дальше.

Документы сделали быстро. Правда, много нервов потратили. Общие документы в ФМС сдали сразу, а потом завязли в очереди. Когда мы пришли, в списке было 68 человек, а в один день успевали принять только 19. Принимают очень долго. В общем, получили мы «временное убежище», сроком на один год. Потому что так быстрее и проще. О том, что можно получить разрешение на временное пребывание, которое выдается на три года, мы тогда не знали.

Беженцев берут на работу легко, если специальность востребована. Я нашел работу быстро. Давно хотел поработать с компьютерами. У меня было хобби — разрабатывать сайты. Возвращаться назад пока не собираюсь. Сейчас там нечего делать, работы нет. Если всё будет хорошо — то, возможно, вернусь. Если получится... В Донецке осталось очень мало людей. Полгорода в руинах. Ситуация очень напряженная.

Екатеринбург из-за хмурой погоды показался мне серым и холодным по сравнению с теплым и ярким Донецком. Здесь очень большой трафик. У нас на улицах как-то посвободнее… Пока мне мало где удалось побывать, так как сейчас я серьезно ограничен в деньгах. Но в скором будущем, надеюсь, мне удастся разведать обстановку и посмотреть не только парки.

«Раньше Донецк был чистым, уютным городом. У нас много достопримечательностей, есть куда сходить, что посмотреть. В последнее время его начали хорошо отстраивать, как и Екатеринбург. Стадион вот построили. Что уцелеет после бомбежек, даже не знаю».

Мне грустно, когда я думаю о том, что стало с Донецком. Если бы у меня не было ни работы, ни семьи, может, я бы тоже пошел в ополчение, как многие мои знакомые. Они защищают свой дом, свою независимость. Сейчас же все стоят перед выбором: либо бомбить Донецк, либо их (нацгвардию, — прим. 66.ru). Поэтому многие идут воевать. Когда Стрелков ушел из ополчения, я, конечно, расстроился. Мне казалось, что он самый нормальный из них из всех. Много ли русских воюет на стороне ополчения, сказать сложно. С виду они все наши. Как отличить? У вас русские через «г» разговаривают все, а у нас «гэкают», «шокают».

Нельзя сказать, что ополченцев поддерживает все местное население. 50 на 50. Но на референдум ходили все. Стояли на избирательных участках толпами, чтобы проголосовать. Тогда нам казалось, что все будет хорошо. Войны еще не было. Это уже после референдума, когда дядюшка Порошенко пришел и сказал: «Я буду тысячу каждому платить, кто пойдет воевать на Донбасс, каждый день». Ну и пошло…

Я стараюсь не смотреть новости, всю информацию ищу в интернете. Читаю российские сайты. Я не фанат всего украинского. Качество украинских продуктов — всех — реально плохое. И информации, и сайтов в том числе. Вот показывают: летит вертолет, который сбивает донецкое ополчение. Потом крупным планом — люди стоят на крыше и стреляют. И говорят, что это ополченцы сбили вертолет. А потом в группе «ВКонтакте» «Антимайдан» выкладывают настоящее видео: в Ираке солдаты стреляют по тому же самому вертолету и слышится голос: «Аллах акбар! Аллах акбар!». Мне кажется, что история с «Боингом» — это тоже подстава. Может, его специально пустили туда, чтобы вовлечь в конфликт Россию?

«На западной Украине делать мне сейчас точно нечего — там все зомбированные. Не разрешают смотреть российские каналы и все реально за новую власть».

Януковича Донбасс не поддерживал. Когда вышел Майдан, мы работали. У нас тяжело найти такого, кто сидел бы без работы. Поэтому нам некогда было. Все думали, что они постоят — и разбегутся. Как было во время Оранжевой революции… А мы что — референдум провели, и всё, никто нас не берет... У Крыма получилось, потому что он выгодно расположен. Его можно использовать как военный объект. Вот на чем деньги делаются, а не на угле.

Судьба мятежного Донбасса в случае победы Порошенко — быть народом второго сорта. И раньше было то же самое. Только сейчас еще хуже будет. Всё будет делаться там для своих, а для нас — так, кинут бомжам кусок хлеба... Компромисс с Порошенко невозможен. Никто ему теперь не поверит. Люди уже натерпелись за 23 года обещаний. Нужна третья сторона: Россия или Белоруссия. Если кто-то из них заступится за Донбасс, им люди поверят. А из европейских стран — больше никому. Проблема в том, что никто не вступится. Поэтому пока война будет продолжаться.