Ваша Раша: патриотическая эмиграция студентки УрФУ в восточную Германию

Герои спецпроекта Портала 66.ru «Ваша Раша» — эмигранты и иностранцы. В прошлой серии американец из Цинциннати (штат Огайо) рассказал, почему не смог побороть коммунальные проблемы Екатеринбурга. Сегодня — выпускница УрФУ Анна Пинженина-Юксер, которая год назад вышла замуж за немца, о том — почему она мечтает вернуться в Екатеринбург вместе с мужем, чтобы остаться здесь навсегда.

Анна — выпускница романо-германского отделения филологического факультета УрФУ. Несколько лет водила по Екатеринбургу группы немецкоговорящих туристов, работая в центре гидов-переводчиков. Во время одной из таких экскурсий она и познакомилась со своим будущим мужем Штефаном. Теперь Анна живет в Восточной Германии.

— Я знаю многих девушек, которые хотят выйти замуж за иностранца и жить за границей, чтобы (не дай Бог!) не остаться в России. Я никогда не хотела выйти замуж за иностранца и считаю, что это не должно становиться целью всей вашей жизни. У меня все получилось само собой. Год назад я и Штефан решили пожениться. Теперь я живу во Франкфурте-на-Одере.

Я боялась, что в Германии не будет признан мой диплом, хотя сейчас немцы больше ценят российское образование. В Германии очень большая конкуренция. Иммигрантов здесь до сих пор считают людьми второго сорта. Сейчас я учусь в магистратуре университета в 100 км от Берлина, но до сих пор мне сложно найти себе даже подработку. Время от времени я занимаюсь техническими переводами с немецкого на русский, но эта работа плохо оплачивается.

Сейчас я и Штефан всерьез рассматриваем вариант возвращения в Екатеринбург. Для моего мужа, хоть он и немец, это не является проблемой. Ему самому очень нравится в России и в Екатеринбурге. Он спокойно относится и к отсутствию горячей воды, и к сумасшедшему стилю вождения водителей наших маршруток. В Екатеринбурге у меня осталась семья, друзья. Я скучаю по той особой атмосфере, которая есть в нашем городе. Для меня Екатеринбург — самый уютный город России.

Цены на воду в Германии неоправданно завышены. Я стараюсь не лить воду понапрасну и живу по правилу: чистишь зубы — налей стакан воды и, будь добр, им и ограничься. Здесь все не так, как у нас: пока чистил зубы, успел прогуляться по квартире, позвонить подружке, а вода все это время течет. Второе правило: принимать ванну в условиях вынужденной жесткой экономии воды в Германии — настоящая роскошь. Третье правило: моешь посуду — набери полную мойку теплой воды, туда пару капель волшебного моющего средства, намыливаешь тарелки, споласкивать не нужно, стираешь мыльную воду полотенцем. Посуда вымыта и экономия налицо! К счастью, у меня есть посудомоечная машина.

Электричество в Германии лучше экономить. В Екатеринбурге я могла находиться в одной комнате, в это время телевизор работал в другой, компьютер — в третьей. Ну и свет горит везде, конечно. Здесь такое транжирство не приветствуется. Пришлось приучить себя каждый раз свет выключать, что, согласитесь, выглядит довольно логично.

За то время, что мой муж провел в Екатеринбурге, он очень полюбил наш майонез, ЕЖК. В Германии мы не нашли ничего похожего. Мы просим всех друзей, которые приезжают к нам, чтобы они привозили с собой по пакетику майонеза. Мы приезжаем в Екатеринбург, чтобы поесть роллов. Конечно, это странно звучит. В Германии другой подход к японской кухне. На фото: в городах Вернигероде и Эрфурт (Германия).

Сейчас Штефан получает второе высшее в Германии. По специальности он инженер техники окружающей среды и инженер по безопасности. Там инженеры очень востребованы, это высококвалифицированные работники, их труд хорошо оплачивается. Мы надеемся, что сможем найти екатеринбургскую фирму, которая сотрудничает с Германией. При этом Штефану придется подтянуть свой русский, но я не думаю, что это станет проблемой.

В Екатеринбурге много нищих, которые буквально оккупировали центр, улицу Вайнера, район цирка, вокзалы. Увидев в Екатеринбурге бабушку на улице, Штефан обязательно подойдет и даст подаяние. Я знаю, что в Германии он это делать не будет. В Германии каждый человек может обратиться к представителям власти и попросить жилье и пособие. На это пособие однозначно можно нормально жить. Все в Германии об этом знают. И когда нищие сидят на улицах, обложившись тряпьем, немцы не понимают, зачем им это надо. Если бы они хотели, то могли бы получить все льготы!

В Германии процветает бюрократия. Когда мы со Штефаном решили пожениться, мне пришлось оформить целую кипу документов, чтобы все было чинно-благородно. Потом, когда я приехала в Германию, мои муки продолжились. Мне как гражданке России приходится периодически оформлять различные «ауфентхальтстители» — виды на жительство. Я получаю стипендию от университета. Для этого мне каждые полгода приходится собирать внушительные стопки документов. Ходишь в автошколу на уроки вождения — каждый раз получи квитанцию и распишись. В общем, все очень серьезно.

Когда мы говорим о возвращении в Екатеринбург, всех это удивляет. Люди крутят у виска и считают нас сумасшедшими. Они не понимают, что немец может делать в нашем городе. Не понимают, почему я не хочу жить в Германии. На фото: путешествие по Средиземному морю.

Екатеринбург — криминальный город. Здесь мне было бы страшно выйти на улицу одной после полуночи. Постоянные новости об убийствах, ограблениях, массовых драках в клубах и потасовках на улице, криминальных разборках пугают меня. О криминальной обстановке в Германии я знаю намного меньше, но я думаю, что здесь тоже есть проблемы с криминалом, но все равно в Германии безопаснее, чем у нас. В Берлине даже в темных переулках гуляют какие-то компании, встречаются парочки, играют уличные музыканты…

Германия — это не та страна, в которой можно воплотить в жизнь все свои мечты. Многие русские, приехав, не могут найти здесь работу, другие оказываются разочарованы, потому что не добиваются всего, чего хотели. В основном это девушки, закончившие иняз. У них нет языкового барьера, они чувствуют себя такими космополитами, могут запросто взять и сменить страну — в поисках лучшей жизни. И вдруг они понимают, что ничего не выходит, но все равно не уезжают назад, потому что для них возвращение в Россию — психологическая травма.

Я не голосовала на последних президентских выборах в России. Порыва не возникло. Я согласна, что все решено за тебя уже давно. Но на следующих выборах я хочу проголосовать, потому что даже за границей слежу за тем, что происходит в России. У меня даже есть русское телевидение!

Я готова принять Екатеринбург со всеми его маленькими и большими недостатками, просто потому что он очень родной. Здесь остались мои родители, друзья, привычный мне круг общения. Все это является для меня очень сильным фактором притяжения, поэтому мне постоянно хочется возвращаться сюда. Я вряд ли когда-нибудь буду менять российское гражданство на немецкое. У меня в голове не укладывается, что мне придется выстаивать огромные очереди в консульство РФ за визой, чтобы съездить в Екатеринбург.

Немецкие журналисты явно сочувствуют российскому оппозиционному движению. Они не скрывают негатив, который есть у россиян к действующей власти. У них нет цензуры. В немецких репортажах чувствуется оппозиционная нотка. Немцы вообще очень не любят, когда из них пытаются делать дураков.

Отношение немцев к Путину лучше всего показывают стебные ролики, сделанные в Германии. Их крутят на разных юмористических каналах. В прошлом году канал NDR в программе «Extra 3» показал ролик, в котором говорится про «дядю Путина». Здесь в ироничной форме рассказывают о том, что Путин очень долго был президентом России и с удовольствием остался бы в этой должности навсегда, если бы «в дурацкой Конституции не было сказано, что президентом России можно быть только 8 лет». Немцы понимают, что в России нет настоящей демократии, что Путин, скорее, царь, а не президент.

Иногда мне говорят: «Вот ты же немка сейчас! Как ты можешь судить о том, что происходит в России?». Меня это очень задевает. Я осталась русской, только поменяла место жительства. Я считаю себя патриотом и не согласна с теми, кто говорит, что выход только один — через Кольцово.