Уполномоченной по правам человека Свердловской области
Мерзляковой Татьяне Георгиевне
Уважаемая Татьяна Георгиевна!
Мы, нижеподписавшиеся, обеспокоены состоянием здоровья Леонида Васильевича Хабарова 1947 г.р. С 19 июля 2011 года полковник в отставке Леонид Хабаров находится под стражей, вначале в СИЗО-1 Екатеринбурга, потом в СИЗО «Лефортово» Москвы, а с конца февраля 2012 года вновь в СИЗО-1 Екатеринбурга.
Многочисленные ходатайства защиты, родственников, общественных организаций и просто неравнодушных людей со всей России с просьбой изменить меру пресечения Хабарову на любую, не связанную с содержанием под стражей, ходят по кругу, а попросту — игнорируются.
Сам Леонид Васильевич также обращался в президиум Свердловского областного суда и так же безрезультатно. Вот выдержка из надзорной жалобы Хабарова Л.В. от 15.08.2011 г.
«Когда был проведен суд через веб-камеру, я был приведен в состояние нестояния, абсолютно не дееспособен. Была ли это преднамеренность или это уже норма работы нашей правоохранительной системы, судите сами.
Подняли меня с подъема, можно сказать, по тревоге, быстрей-быстрей. О каком-то завтраке, после которого я обязательно должен был принять лекарства, вообще вопрос не стоял. (Точно так же прошел обед). Повели через коридор, в котором цементный пол, залитый холодной водой. Был в комнатных тапочках, естественно, насквозь промочил ноги. Это после того как я накануне вернулся с пятидневного лечения острого бронхита, без каких-либо изменений в лучшую сторону, тем более в начале года переболел пневмонией.
Загнали нас в небольшую камеру более пятидесяти человек, где не то чтобы сидеть, стоять негде было. Духота, дышать нечем, а мокрые ноги заледенели. Часов 6–7 я еще терпел, но чувствую, что боль в позвоночнике превышает пределы (у меня два перелома позвоночника), да и сердце крепко прихватило. Попросил у охраны пару таблеток обезболивающего анальгина и нитроглицерин. Вроде немного отпустило. Но охране, видимо, мой вид стал не нравиться, предложили ехать в тюремный госпиталь. Но я посчитал, что раз суд ради меня собирается, с моей стороны было бы не здорово «распускать сопли», и попросил забрать после суда. Стали вызывать, и я где-то уже после обеда был вызван.
Но когда зашел в помещение, оборудованное веб-камерой, то понял, что сильно переоценил свои возможности. Разболелась голова, шум в ушах. И так плохой слух, а здесь сплошной шум. Чувствую, поднялась высокая температура.
Что говорили, я практически ни одного слова не понял. Диалог — как глухого с немым. В голове одна мысль: быстрее в камеру, в койку. Обратный путь уже помню слабо.
Коллеги по камере напоили меня горячим чаем, дали пару таблеток жаропонижающего аспирина, укрыли тремя одеялами, но видя, что меня сильно колотит, вызвали через охрану врача.
Итог — температура 39,4. Остальное — детали.
Мне непонятно, дикое унижение человеческого достоинства, разновидность пыток — это был заказ в отношении меня, и я догадываюсь кем, к чему я больше склоняюсь, или уже норма нашей правоохранительной системы. (УПК РФ ст. 9, где сказано, что недопустимо унижение человеческого достоинства, насилие и пытки). Почему одни, нарушая закон, который основан на конституции РФ, — преступники, а для лиц правоохранительных органов — это норма? О какой справедливости закона вообще идет разговор? Выполнить государственный заказ любой ценой! Я вообще не сомневаюсь, что этот эпизод пройдет мимо ушей».
Обратите внимание на выделенный абзац в надзорной жалобе Хабарова. Возникает вопрос, на каком основании было прекращено лечение, если улучшений не последовало?
По схожему сценарию прошел суд 26 марта 2012 года.
В Верх–Исетский суд Леонида Васильевича привезли примерно в 13:15. Заседание началось спустя два часа. Несмотря на то, что официально процесс считался открытым, прессу и друзей на оглашение решения суда не пустили, мотивируя маленьким залом, чем немало удивили журналистов, которые не раз набивались в этот зал и как-то там помещались.
Просьба в перерыве разрешить Л.В Хабарову подойти к друзьям хотя бы на минутку, чтобы увидеть тех, кто пришел, — удовлетворена не была. Все это мы расцениваем как моральное давление, унижение человека.
В 17:20 к нам вышел адвокат и сообщил о решении суда оставить Леонида Васильевича под стражей до 18 мая. При этом еще в 16:00 (в это время судья находился в совещательной комнате) в интернете появилась информация об этом решении. Отсюда напрашивается вывод, что данное решение суда было принято заранее.
В 18:00 здание суда закрылось, рабочий день окончился, и мы еще час стояли на улице, ожидая, когда Леонида Васильевича выведут, чтобы поддержать его морально. Зачем было еще час держать его в суде, нам непонятно. В общей сложности он провел там почти шесть часов (без учета дороги). И наверняка опять остался без обеда, ужина, а значит, и без приема лекарств.
Тем временем здоровье ветерана войны в Афганистане, инвалида 2 группы, Хабарова Л.В. продолжает ухудшаться. Мы, его бывшие сослуживцы, друзья, знакомые не можем равнодушно смотреть на это.
Только что стало известно, что все почти девять месяцев пребывания под стражей Леонид Васильевич постоянно кашляет. А сейчас вновь находится в медицинском изоляторе СИЗО-1, точный диагноз неизвестен, но это опять нарушение работы бронхо-легочной системы.
Просим Вас оперативно провести проверку по вышеизложенным фактам. Проверить, каковы условия лечения, содержания в мед. изоляторе. Хорошо ли проветривается и дезинфицируется помещение, насколько тепло в палате, есть ли сквозняки, есть ли в палате туалет, а если он отсутствует, есть ли возможность ночью выйти из палаты и посетить общий санузел.
Через Вас обращаемся к врачам только с одной просьбой: помнить о клятве Гиппократа и согласно ей выполнять свои обязанности.
Просим Вас взять под контроль лечение подследственного ветерана до полного выздоровления. Ввиду многочисленных ранений, травм и болезней, приобретенных во время службы, его здоровье вызывает большое беспокойство. Ему необходим постоянный квалифицированный медицинский контроль и грамотный уход.
8 мая 2012 года у полковника Хабарова юбилей, ему исполнится 65 лет. И мы должны сделать все возможное, чтобы свой день рождения он встретил в добром здравии.
Мы требуем уважительного отношения к ветерану и инвалиду войны. Вина его не доказана, а заслуги всей жизни уже обесценены, к нему относятся, как к особо опасному преступнику, и наказание он по сути уже несет. Разве презумпцию невиновности отменили?
С уважением,
Касков О.А. — Герой России, начальник кафедры специальной подготовки ИВТОБ УрФУ
Середа В.А. — проректор УрГПУ, Правления Свердловского отделения Российского союза ветеранов Афганистана им. Ю. Исламова
Кунявский Г.С.— ветеран войны в Афганистане, член правления Свердловского отделения Российского союза ветеранов Афганистана им. Ю. Исламова
Байков К.А. — зам. нач. 2 отдела УрФУ, полковник запаса
Рябов В.В. — начальник 2 отдела УрФУ, полковник в отставке
Порываев Д.П.— ветеран войны в Афганистане, член правления Свердловского отделения Российского союза ветеравнов Афганистана
Зиомковский В.М. — заведующий кафедрой «детали машин» УрФУ, полковник запаса
Ильин В.И. — ветеран войны в Афганистане, председатель общественной палаты г. Североуральска Свердловской области.
Жеребцов А.Н — председатель Качканарского отделения Российского союза ветеранов Афганистана
Быстров М.Б. — председатель Качканарского отделения Союза десантников России
Мамедов А.Г. — ветеран боевых действий в Чеченской республике
Шрамко Н.Н. — гл. редактор интернет-газеты ветеранов Таджикистана «Солдат России»
Чалова Е.А. — журналист
Бунтов Е.В — директор КЦ «Солдаты России»
Мороз И.Р. — руководитель видеогруппы КЦ «Солдаты России»
Кирогосьян К.Л.- режиссер КЦ «Солдаты России»
Кулаев А. В .— звукорежиссер КЦ «Солдаты России»
Бисеров Р.В. — председатель общественной организации ветеранов Афганистана и Чечни г. Краснотурьинска, депутат думы Краснотурьинского городского округа
Грязнова А.Г. — миротворческие силы в Таджикистане, ветеран боевых действий в Чечне, инвалид войны 3 группы
Белолугов В.Б. — директор центра военных и военно-исторических исследований.
Фото: dnevniki.ykt.ru
