То здесь, то там в толпе мелькают лица уральских VIP — все верно, мы на открытии первой постановки балета «Н2О» — это «балетная инсталляция» в индустриальном пространстве. Как сообщил корреспонденту Портала 66.ru один из зрителей Александр Трахтенберг, на предпремьерный показ его пригласили — сам бы он вряд ли собрался.
Александр Трахтенберг, заместитель генерального директора по стратегическому развитию ОАО «Лорри»:
— Я к современному искусству отношусь положительно, хотя некоторые вещи для меня неприемлемы. Думаю, что в нашей стране современный балет не очень любят, поэтому это интересно и очень хорошо для Екатеринбурга. Кто знает, раньше и Моне считался странным, теперь это классика. Может быть, спустя 50 лет подобные постановки станут классическими.
Стоит отметить, в цехах довольно прохладно, в осенних куртках не жарко никому, а в некоторых цехах все еще идет своим чередом работа. По большим пыльным коридорам мы выходим в зал, где в одном конце бармены разливают шампанское, в другом за ширмой переодеваются балерины. Кустарные сидения обрамляют покрытую пленкой сцену, на фоне которой мы видим огромный проекционный экран. У стен столпились сотрудники завода, пришедшие посмотреть на перфоманс. Часть из них, как и обещалось, выполнит роль профессиональных актеров.
Традиционно постановку открывала комиссар биеннале Алиса Прудникова, совместно с директором оперного театра Андреем Шишкиным и художественным руководителем балета театра Вячеславом Самодуровым, автором балета. |
Задержав начало на час и дождавшись, пока погаснет солнечный свет, в зале выключили электричество. В абсолютной темноте на заднике загорелось солнце — мы увидели восход. На фоне солнца одинокая, почти голая человеческая фигурка вышла на сцену.
Кожа — лучший костюм, сегодня на солистах театра оперы и балета в буквальном смысле нет ничего лишнего. |
Танцы на фоне солнца — красивые, робкие и наивные. Немного животные. Голые люди и природа, агрессия и нежность — в них нет глубины, но есть чистота. Классическая музыка дополняет картину.
Но вот появляются первые люди. Костюм — влажная краска, пока люди окрашены не полностью, но их движения становятся жестче, а социальные отношения более явными. Появляется ревность, смелые желания, музыка нарастает и в ней появляются первые металлические нотки. |
Люди становятся роботами, «скованными одной цепью» винтиками большой системы. Теперь они все в неестественном, наносном, закутанные в свои убеждения, и их тела раскрашены целиком. Они забегают на сцену с разных сторон, практически смешиваются со зрительным залом.
В музыке не остается естественности — это электронные жесткие ноты. |
Меняется и задник — теперь, вместо солнца, мы видим электронные помехи. А затем — изображение кольцевой пробки, в которой стоят и стоят люди. Вокруг появляется «загазованность» — сцена погружается в туман.
В зале очень холодно, но мы видим, как по телам танцоров бежит пот, смешиваясь с краской. Касаясь друг друга, они раскрашивают свои тела в цвета непередаваемых оттенков. |
Тела танцоров становятся все жестче — одни углы. Они превращаются в единый механизм. И выходят на сцену с такими же жесткими, роботичными сотрудниками завода. «Механический танец» они танцуют вместе. |
Как рассказал корреспонденту Портала 66.ru один из участников действа, репетиции балетной группы доставили удовольствие всему заводу. Для этой маленькой сценки они собирались по 50 человек и репетировали несколько дней. Чтобы не отвлекаться от производства, репетиции были короткими, по 20–30 минут.
Александр Валов, ведущий инженер-конструктор:— Мы посмотрели на настоящих балетмейстеров, это было очень ново, ведь у нас закрытое предприятие. Наши инженеры все время работают, а тут чувство прекрасного оживает. Выступлением на сцене мы очень довольны. Постановка сама очень интересна — кожа и краски вместо костюмов, необычно. |
В это время танцоры возводят кубическую стену, и их движения окончательно утрачивают человечность.
Теперь — все в панцире, все в краске, своей и чужой. Стена отрезает нас даже от кольцевой дороги, она полностью глухая. |
Механически люди сражаются друг с другом, музыка все нарастает, казалось бы, у людей исчезает возможность выхода из этого закольцованного круга. Оставшиеся в живых люди разбегаются и сносят стену своими телами. На пике напряжения наступает смерть — гаснет свет.
И тут на сцене начинается настоящий дождь. Актеры танцуют, прекрасно играя судорогу пробуждения от всего наносного, неестественного. |
Музыка, замолкнув, начинается скрипкой.
Вместе с краской уходит и замкнутость, вода уносит боль и воспоминания. Просыпаются настоящие эмоции. |
В это время первые ряды трибун, для VIP, выглядят взволнованно. Начальник управления культуры администрации города Татьяна Ярошевская и Алиса Прудникова закрывают ладонью рты. |
В нескольких метрах от них на сцене вновь просыпается любовь. |
Отметим, на этот смелый эксперимент театр оперы и балета решился в год своего 100-летия. Сегодня, 22 сентября, единственный показ для зрителей. Это не только возможность впервые увидеть классических танцовщиков в индустриальном пространстве, но и шанс впервые побывать на территории оборонного предприятия, которое много лет было закрытым. Показ состоится в 19:00 на территории завода, стоимость билетов — 500 рублей. Количество мест ограничено.
Куратора Биеннале Прудникову попутали с Ярошевской.
Оттого, что вы дописали "Алиса Прудникова", Ярошевская на представленной фотографии так ведь и не начала рот ладонью рот.
полное отсутствие эмоций на лицах. одна в носу ковыряется. двое зевают. а один вообще спит.