— Я с большим азартом следил за вашими публикациями, посвященными программе «1000 дворов». Только вот интересно: а продолжение будет?
— Конечно! В этом году будут благоустраивать новые дворы.
— Нет, вот вы писали о том, какие там недоделки. Но ведь деньги строительным фирмам уже заплатили. Иначе бы сейчас поднялся большой шум.
— Он и поднялся. Прокуратура проверила благоустроенные дворы и нашла массу нарушений.
— Проблема в том, что это волнует только прокуратуру. Подавляющее большинство горожан не обращаются ни в какие инстанции, если видят, что в их дворе что-то плохо сделали.
— Потому что, как говорится, «спасибо и на том». Если ничего во дворе не было, а потом что-то появилось, это уже хорошо. Ведь у жильцов денег не крали, никаких работ они не заказывали и не оплачивали.
— На самом деле, если бы прокуратура обратилась к нам с просьбой провести экспертизу конструкций в каком-нибудь свежеотремонтированном дворе, я бы согласился сделать это бесплатно. Хотя стараюсь не работать с физическими лицами и с такими маленькими объемами. Просто ради пиара один раз.
— По-моему, гораздо большим пиаром было бы обратиться к проблеме обманутых дольщиков…
— Это будет, по сути, то же самое. С точки зрения прибыли такие объемы работы не интересны. Я поясню, почему. Мы изначально рассчитываем, что наша работа должна быть качественной. А чтобы делать работу качественно, она должна быть хорошо оплачиваема, ее должны выполнять профессиональные эксперты. Работая с гражданами, этой составляющей сложно добиться или практически невозможно.
— А что является основной составляющей частью вашей прибыли?
— Поскольку наша организация называется Институт судебных экспертиз и криминалистики, то вот этими самыми экспертизами мы в основном и занимаемся. Во-первых, финансово-экономические экспертизы. Во-вторых, криминалистические. В-третьих, строительные. И еще мы делаем экспертизы проектной документации.
— То есть ваши заказчики — в основном крупные корпорации и ведомства?
— Стремимся к этому. Мы занимаемся экспертизами давно и плодотворно. Стараемся делать это хорошо, качественно. Наше последнее большое дело — финансово-экономическая экспертиза для Главного следственного военного управления. Строительная организация в рамках федерального заказа должна была сдать квартиры для военнослужащих. Были освоены гигантские деньги. На экспертизу у нас ушло полгода, документами был полностью забит отдельный кабинет площадью 20 кв. метров. Мы сделали заключение о том, что государству был нанесен ущерб размером около 60 млн рублей. На основании этого заключения было возбуждено уголовное дело.
На стройке очень легко украсть. И на стадии проектирования, и непосредственно на стадии строительства. На каждом этапе идут огромные потери, желающих освоить бюджетные деньги всегда много. Но даже если что-то построили, не факт, что это объект должного качества.
— Чем отличается криминалистическая экспертиза?
— Это уже экспертиза почерка, даты составления и подписания документов и так далее. У нас есть специализированное оборудование, которое позволяет достаточно точно определить возраст документа. Это нужно корпоративным клиентам, которые судятся в арбитражном суде из-за собственности, отчуждения имущества, акций.
— Когда обычно требуется ваша экспертиза?
— Обычно в ситуации конфликта, судебного спора. К примеру, у вас на руках договор купли-продажи здания. Но есть другой человек, который заявляет, что это его здание. Вы идете в суд, где оба стараетесь доказать свою правоту. Тут и необходима экспертиза, которая подтвердит: вот эту печать никто не ставил, вот эта подпись ненастоящая — и так далее. Для всего этого требуется заключение специалиста.
— А строительная экспертиза включает в себя уже осмотр зданий?
— Да, обследование зданий и сооружений — это один из элементов строительной экспертизы. Недавно мы обследовали один большой дом, буквально замок. Его владелец, имея минимальное строительное образование, сам построил его по фотографиям, которые привез из путешествия по Италии. И ему пришлось узаконивать строительство через суд.
Мы провели обследование всего строения на предмет угрозы жизни и здоровью. Оказалось, что там все построено надежно, капитально, основательно и даже с огромным запасом прочности. Мы шутили: скорее всего, дом устоит, даже если в него попадет авиабомба. Вот от такой работы получаешь удовольствие.
— В начале разговора вы упомянули, что экспертизу должны производить профессионалы. А много таких?
— К сожалению, в России экспертная деятельность не подлежит лицензированию. То есть экспертизу может проводить любой желающий. Другой вопрос — что суд скорее примет заключение того эксперта, профессионализм которого вызывает меньшие сомнения. Мы как научный институт разработали систему сертификации и аккредитации таких специалистов. Это стандарты, соответствие которым подтверждает квалификацию эксперта.
— Эти стандарты имею какую-то юридическую силу?
— С одной стороны, законодательство никак не регулирует это. С другой стороны, мы проверяем компетентность, соответствие специалиста базовым требованиям, уровень теоретических и практических знаний, опыт работы, специализированное образование. Поэтому документ, который мы в итоге выдаем, конечно, является доказательством высокого профессионализма.
Но в любом случае истину определяет суд. В нашей практике были случаи, когда в материалах дела появлялось 5-6 разных экспертиз от разных экспертных организаций. И они делали разные выводы. И задача каждой стороны в споре — доказать, что верить следует именно тому документу, который представила она. И навыки эксперта являются залогом успеха. А первым фактором, мотивирующим суд, является наличие документа, подтверждающего квалификацию эксперта.
— Кроме вас кто-нибудь выдает сертификаты для экспертов?
— Мы, конечно, не одни на этом рынке. Но в Екатеринбурге представлен только наш институт.
— Я слышал, в вашем институте и обучиться можно, а не только получить сертификат соответствия?
— Да. Обычно же как было: технадзором на стройке занимался прораб. Он знал СНИПы и ГОСТы, которые регламентировали его очень простую и понятную работу. Сейчас важно знать не только эти процессы, но и процессуальное законодательство, которому научить может юрист.
Мы часто сталкиваемся с заключениями экспертов, суть которых, может быть, и правильная, но качество исполнения дискредитирует документ полностью. Орфографические и пунктуационные ошибки — это самая малая беда. А ведь они дают суду повод усомниться в компетентности автора, в профессионализме эксперта.
Поэтому мы считаем, что необходимо обучать экспертов этим основам. Мы не занимаемся обучением строителя строительному делу. Эти знания у него уже есть. Мы даем те базовые знания, без которых его работа не будет соответствовать требованиям суда. И выдаем документ, который подтверждает обладание необходимыми знаниями.
— Получается, в этом направлении ваш клиент — экспертные организации?
— Чаще всего экспертные организации заказывают обучение и сертификацию своих сотрудников.
— А кроме зарабатывания денег на судебных спорах чем может заниматься организация, подобная вашей?
— Просто делать любые экспертизы. Зачастую это невыгодно, ресурсы тратятся впустую. Ну вот если вернуться к обманутым дольщикам: нормальная экспертиза стоит 50-60 тысяч рублей. Кто будет платить эти деньги? Дольщики? Конечно, нет! Никто не будет заказывать такую дорогостоящую экспертизу.
То же самое, например, с дорогами. Мы можем дать экспертное заключение по каждой яме, но кто моим специалистам оплатит эту работу? Я потому и сказал в начале, что готов только один раз поучаствовать в продолжении темы «1000 дворов». Но для этого прежде всего нужны заявления самих горожан.
Если бы возмущение дорогами было массовым явлением — и чиновники по-другому относились бы к проблеме. Когда каждый, кто потеряет подвеску или пробьет колесо, будет обращаться в суд и взыскивать ущерб с эксплуатирующей организации, дороги у нас моментально станут лучше. Коммунальщики будут с лопатой стоять у каждой ямки, хотя бы щебень засыпать.
Дорожники прикрываются СНИПами, но они уже не выдерживают никаких реалий. Они слишком устарели. А кто напишет новые? Есть федеральный закон о техническом регулировании, который позволяет любому гражданину разработать технический регламент и обратиться в Государственную Думу, чтобы его ввели. Просто никто не хочет этого делать. Никто не хочет сталкиваться с неповоротливой бюрократической машиной.
Фото: Дмитрий Горчаков.
Редакция Портала 66.ru благодарит администрацию ресторана «Магеллан» (отель Park-Inn) за помощь в организации встречи.
явление массовое, но безголовое. никто не хочет суеты. лишь бы ж*** в тепле.