Это стало одной из главных тем информационных агентств, и меня уже неоднократно спрашивали журналисты о том, что, по моему мнению, стало причиной такого безобразия. Я честно отвечал, причем где-то к пятому разу мой ответ уже окончательно стабилизировался и практически не изменялся от раза к разу. Настолько, что захотелось его несколько расширить и записать – чтобы было на что ссылаться. Еще раз повторю – речь идет о моем личном мнении, ни на какие обобщения я здесь не претендую и особые тайны тоже не открою.
Итак, сделка по продаже компании "Опель". Этот немецкий бренд уже очень давно являлся собственностью символа американской промышленной мощи концерна General Motors (помните: "Что хорошо для GM, хорошо для Америки"?), который, в свою очередь, в последнее время чувствовал себя крайне неуютно. Отметим, что и сам "Опель" не пользовался в Европе большим авторитетом, можно вспомнить знаменитую немецкую шутку о том, что рано или поздно любая машина становится "Опелем". Но в любом случае, постановка работы, американские технологические решения и общая культура производства делала эту компанию вполне интересным активом. В частности, когда GM начал реструктуризацию своей империи (напомним, что не так давно концерн прошел через процедуру банкротства), то "Опель" был выставлен на продажу (во всяком случае, частично).
С точки зрения Германии, на территории которой расположена большая часть производственных мощностей компании, главное во всей этой истории – сохранение рабочих мест, сокращение которых практически неизбежно, кто бы ни занимался антикризисной программой "Опеля". Особое внимание к этой проблеме было привлечено в связи с тем, что в Германии должны были состояться парламентские выборы, в период которых любые социальные проблемы существенно обострены.
На "Опель" было несколько покупателей, наиболее известный из которых – итальянский концерн "Фиат". Однако его интерес к сохранению рабочих мест в Германии достаточно спорен, поскольку он имеет собственные технологии и собственные недозагруженные мощности – так что, скорее всего, он имел интерес к дилерской сети и системе распространения автомобилей. И в этот момент появился "Сбербанк" со своими предложениями, главным из которых было – сохранение рабочих мест в Германии. Под это предложение и правительство Германии объявило о готовности предоставить "Опелю" серьезную финансовую поддержку.
Зачем Сбербанку рабочие места в Германии, правда, никто не объяснил. Были разные спекуляции, об объединении "Опеля" и "АвтоВАЗа", о сборке "Опелей" на мощностях ГАЗа и так далее, однако в основную сделку все эти варианты не входили. Да и GM, который оставлял за собой около трети акций, категорически не желал, чтобы Россия (в любом лице) получила его технологии (что, по всей видимости, соответствует общей линии США на окончательное вытеснение России в зону "сырьевых придатков"). А злые языки (которые никак не ограничишь) уже начали говорить, что сохранение рабочих мест за счет российских налогоплательщиков на исторической родине президента Сбербанка и есть главная цель сделки.
Но в любом случае, GM не был в восторге от сделки с "Магной" и Сбербанком, и она продвигалась только усилиями руководства Германии, на которое давили выборы. А потом – выборы прошли, Меркель сохранила должность канцлера, даже усилила свои позиции, поскольку избавилась от сильного партнера и ее позиция стала меняться. И вот во время ее визита в США было объявлено, что сделка срывается.
Дальше можно только делать предположения. По моему мнению, дело в том, что тема сохранения рабочих мест стала стремительно терять актуальность: рабочие уже проголосовал и ближайшие годы их политическое мнение мало кого интересует. Разумеется, они могут еще побастовать (и, фактически, уже начали это делать), но это так, пустяки, дело житейское. А поскольку США сделки "Опеля" со Сбербанком активно не хотели, то почему бы не пойти им навстречу? За адекватное возмещение, разумеется, о котором, впрочем, мы, скорее всего, никогда не узнаем, как и о большей части политических разменов. Разве что из мемуаров ныне действующих лиц.
Потеряла ли что-нибудь в этой ситуации Россия? Объективно – большой вопрос. В имидже – да, конечно, поскольку она, в том числе устами руководителя крупнейшего банка, неоднократно говорила о важности этой сделки для страны. Собственно, премьер Путин об этом сказал прямо – хотя не очень понятно, он что, рассчитывал на более лояльное отношение американских "партнеров"? Когда это они такую лояльность проявляли?
Что касается российских граждан – то они, скорее, выиграли, поскольку с точки зрения их интересов сделка явно была спорной. В любом случае, вся эта история четко и ясно показала, что отношение к России как второстепенному игроку сохранилось в современном мире, и это, собственно, главный вывод из всей истории.
Михаил Хазин
